Неточные совпадения
Вероятно, под влиянием дяди Петра Неофитовича, отец взял ко мне семинариста Петра Степановича, сына мценского соборного священника. О его влиянии на меня
сказать ничего
не могу, так как в скорости по водворении в доме этот скромный и, вероятно, хорошо учившийся юноша попросил у отца беговых дрожек,
чтобы сбегать во мценский собор, куда, как уведомлял его отец, ждали владыку. Вернувшись из города, Петр Степанович рассказывал, что дорогой туда сочинил краткое приветствие архипастырю на греческом языке.
Дядя обычно был ко мне внимателен и любил слушать мое восторженное чтение стихов. Тем
не менее я сильно побаивался,
чтобы он, хорошо знакомый со всеобщей историей,
не задал мне какого-либо исторического вопроса. Я уже
не раз говорил о слабости моей памяти вне стихотворных пределов, но если бы я обладал и первоклассною памятью, то ничему бы
не мог научиться при способе обучения, про который можно
сказать только стихом из «Энеиды...
Хотя Прасковья за это время успела заметно постареть, но, видимо,
не забывала своих проказ. Жертвою ее шуток сделался Сергей Мартынович, который почему-то сильно брезговал ее руками; этого было достаточно, для того
чтобы Прасковья нежданно проводила у него рукою по лицу сверху вниз. Тогда Сергей Мартынович отплевывался и восклицал: «Тьфу ты мерзость какая! Прасковь! я тебе говорю, ты
не смей! А то я тебе, надобно
сказать, такую пыль задам! Ты, надобно
сказать, самая паскудная женщина!»
Но и при такой прямолинейности возможны,
не скажу, страсти, а минутные увлечения. Так, нескольких лишних рюмок водки или хересу было достаточно,
чтобы Введенский признался нам в любви, которую питает к дочери троицкого полицмейстера Засицкого, за которою ухаживает какой-то более поощряемый офицер.
«И на этот
не могу ответить», он
сказал: «А меня ваша четверка сильно интересует, и я желал бы,
чтобы вы перешли на второй курс.
Не можете ли чего-либо ответить по собственному соображению?» И когда я понес невообразимый вздор, экзаменаторы переглянулись и тем
не менее поставили мне тройку. Любезные лекторы французского и немецкого языков поставили мне по пятерке, а Погодин, по старой памяти, тоже поставил четверку из русской истории. Таким образом я, к великой радости, перешел на второй курс.
Каждый раз, когда я обедал у него, нам подавали полбутылки Аи, из которой одной капли
не попадало в бокалы дам, и достаточно было при уходе из-за стола ему
сказать: «А вы, Афанасий Афанасьевич, посидите с моими дочерьми», для того
чтобы ни одна из них
не сделала шагу из гостиной до отцовского пробуждения.
— Я уверен, —
сказал я, — что привела вас сюда ваша врожденная доброта и участие, которое вы принимаете в племяннице, но
не могу поверить,
чтобы это было по ее просьбе.
— Василий Петрович, —
сказал я, — я пришел к вам с корыстною целью воспользоваться часом вашего времени,
чтобы подвергнуть мой стихотворный перевод шиллеровской «Семелы» вашему суду, если это
не стеснит вас и вашего гостя.
Вронский и Анна тоже что-то говорили тем тихим голосом, которым, отчасти чтобы не оскорбить художника, отчасти
чтобы не сказать громко глупость, которую так легко сказать, говоря об искусстве, обыкновенно говорят на выставках картин.
Карандышев. После свадьбы когда вам угодно, хоть на другой день. Только венчаться непременно здесь,
чтобы не сказали, что мы прячемся, потому что я не жених вам, не пара, а только та соломинка, за которую хватается утопающий.
Неточные совпадения
Да
сказать Держиморде,
чтобы не слишком давал воли кулакам своим; он, для порядка, всем ставит фонари под глазами — и правому и виноватому.
Хлестаков (голосом вовсе
не решительным и
не громким, очень близким к просьбе).Вниз, в буфет… Там
скажи…
чтобы мне дали пообедать.
Городничий (делая Бобчинскому укорительный знак, Хлестакову).Это-с ничего. Прошу покорнейше, пожалуйте! А слуге вашему я
скажу,
чтобы перенес чемодан. (Осипу.)Любезнейший, ты перенеси все ко мне, к городничему, — тебе всякий покажет. Прошу покорнейше! (Пропускает вперед Хлестакова и следует за ним, но, оборотившись, говорит с укоризной Бобчинскому.)Уж и вы!
не нашли другого места упасть! И растянулся, как черт знает что такое. (Уходит; за ним Бобчинский.)
Приготовь поскорее комнату для важного гостя, ту, что выклеена желтыми бумажками; к обеду прибавлять
не трудись, потому что закусим в богоугодном заведении у Артемия Филипповича, а вина вели побольше;
скажи купцу Абдулину,
чтобы прислал самого лучшего, а
не то я перерою весь его погреб.
Тем
не менее вопрос «охранительных людей» все-таки
не прошел даром. Когда толпа окончательно двинулась по указанию Пахомыча, то несколько человек отделились и отправились прямо на бригадирский двор. Произошел раскол. Явились так называемые «отпадшие», то есть такие прозорливцы, которых задача состояла в том,
чтобы оградить свои спины от потрясений, ожидающихся в будущем. «Отпадшие» пришли на бригадирский двор, но
сказать ничего
не сказали, а только потоптались на месте,
чтобы засвидетельствовать.