— Я решительно тебя не понимаю, — сказала я, стоя на месте и глазами следя за ним, — ты говоришь, что ты всегда так спокоен (он никогда не говорил этого). Отчего ты так странно говоришь со мной? Я для тебя готова пожертвовать этим удовольствием, а ты как-то иронически, как ты никогда
не говорил со мной, требуешь, чтоб я ехала!
Неточные совпадения
Сергей же Михайлыч был человек уже немолодой, высокий, плотный и, как мне казалось, всегда веселый; но, несмотря на то, эти слова мамаши запали мне в воображение, и еще шесть лет тому назад, когда мне было одиннадцать лет и он
говорил мне ты, играл
со мной и прозвал меня девочка-фиялка, я
не без страха иногда спрашивала себя, что я буду делать, ежели он вдруг захочет жениться на мне?
Он вел себя совсем
не так, как соседи, приезжавшие после кончины матушки и считавшие нужным молчать и плакать, сидя у нас; он, напротив, был разговорчив, весел и ни слова
не говорил о матушке, так что сначала это равнодушие мне показалось странно и даже неприлично
со стороны такого близкого человека. Но потом я поняла, что это было
не равнодушие, а искренность, и была благодарна за нее.
Мне так ново и приятно было, что он, друг и равный моего отца,
говорил со мной один на один серьезно, а уже
не как с ребенком, как прежде.
Весь этот вечер он мало
говорил со мною, но в каждом слове его к Кате, к Соне, в каждом движении и взгляде его я видела любовь и
не сомневалась в ней. Мне только досадно и жалко за него было, зачем он находит нужным еще таиться и притворяться холодным, когда все уже так ясно и когда так легко и просто можно бы было быть так невозможно счастливым. Но меня, как преступление, мучило то, что я спрыгнула к нему в сарай. Мне все казалось, что он перестанет уважать меня за это и сердит на меня.
— Что с нею сделалось нынче? —
говорила ему Катя. Но он
не отвечал и только посмеивался на меня. Он знал, что
со мною сделалось.
Катя спросила меня, где я была? что
со мною? но я
не поняла даже того, что она мне
говорила, и
не ответила ей.
— Вы молоды, — сказал он, — я
не молод. Вам играть хочется, а мне другого нужно. Играйте, только
не со мной, а то я поверю, и мне нехорошо будет, и вам станет совестно. Это А сказал, — прибавил он, — ну, да это все вздор, но вы понимаете, зачем я еду. И
не будемте больше
говорить об этом. Пожалуйста!
Но, несмотря на то, что он
говорил — и я знала, что
говорил правду, — что без меня он
не живет, он никогда
не проводил целого дня
со мной и старался продолжать заниматься своими делами.
Внешние отношения наши до самой свадьбы оставались те же, как и прежде, мы продолжали
говорить друг другу вы, он
не целовал даже моей руки и
не только
не искал, но даже избегал случаев оставаться наедине
со мною.
Муж
не мог еще переварить всего этого так, чтобы все было только смешно и жалко, был раздражен и оттого
не хотел
говорить со мною.
Но мне показалось, что он
не хотел
говорить со мною оттого, что считал меня ребенком, который
не может понять того, что его занимает.
Он
не пропускал никакого случая быть
со мною, танцевать, ездить верхом, быть в казино и т. д., и
говорить мне, что я хороша.
Л. М.
говорила со мной, но я
не понимала ее слов.
—
Не ты ли еще вчера
говорил, да и беспрестанно
говоришь, что я
не уживу здесь и что нам опять на зиму надо ехать в Петербург, который ненавистен мне? — продолжала я. — Чем бы поддержать меня, ты избегаешь всякой откровенности, всякого искреннего, нежного слова
со мной. И потом, когда я паду совсем, ты будешь упрекать меня и радоваться на мое падение.
«Так никто
не говорил со мной». Мелькнуло в памяти пестрое лицо Дуняши, ее неуловимые глаза, — но нельзя же ставить Дуняшу рядом с этой женщиной! Он чувствовал себя обязанным сказать Марине какие-то особенные, тоже очень искренние слова, но не находил достойных. А она, снова положив локти на стол, опираясь подбородком о тыл красивых кистей рук, говорила уже деловито, хотя и мягко:
И стала я на нее, матушка, под самый конец даже ужасаться: ничего-то она
не говорит со мной, сидит по целым часам у окна, смотрит на крышу дома напротив да вдруг крикнет: „Хоть бы белье стирать, хоть бы землю копать!“ — только одно слово какое-нибудь этакое и крикнет, топнет ногою.
Неточные совпадения
Хлестаков. Я, признаюсь, рад, что вы одного мнения
со мною. Меня, конечно, назовут странным, но уж у меня такой характер. (Глядя в глаза ему,
говорит про себя.)А попрошу-ка я у этого почтмейстера взаймы! (Вслух.)Какой странный
со мною случай: в дороге совершенно издержался.
Не можете ли вы мне дать триста рублей взаймы?
Наконец, однако, сели обедать, но так как
со времени стрельчихи Домашки бригадир стал запивать, то и тут напился до безобразия. Стал
говорить неподобные речи и, указывая на"деревянного дела пушечку", угрожал всех своих амфитрионов [Амфитрио́н — гостеприимный хозяин, распорядитель пира.] перепалить. Тогда за хозяев вступился денщик, Василий Черноступ, который хотя тоже был пьян, но
не гораздо.
После помазания больному стало вдруг гораздо лучше. Он
не кашлял ни разу в продолжение часа, улыбался, целовал руку Кити,
со слезами благодаря ее, и
говорил, что ему хорошо, нигде
не больно и что он чувствует аппетит и силу. Он даже сам поднялся, когда ему принесли суп, и попросил еще котлету. Как ни безнадежен он был, как ни очевидно было при взгляде на него, что он
не может выздороветь, Левин и Кити находились этот час в одном и том же счастливом и робком, как бы
не ошибиться, возбуждении.
Он приписывал это своему достоинству,
не зная того, что Метров, переговорив
со всеми своими близкими, особенно охотно
говорил об этом предмете с каждым новым человеком, да и вообще охотно
говорил со всеми о занимавшем его, неясном еще ему самому предмете.
— Да нет, Маша, Константин Дмитрич
говорит, что он
не может верить, — сказала Кити, краснея за Левина, и Левин понял это и, еще более раздражившись, хотел отвечать, но Вронский
со своею открытою веселою улыбкой сейчас же пришел на помощь разговору, угрожавшему сделаться неприятным.