Неточные совпадения
Мне казалось, что он тяготится своим одиночеством, и
я несколько раз хотел заговорить с ним, но всякий раз, когда глаза наши встречались, что случалось часто, так
как мы сидели наискоски друг против друга, он отворачивался и брался зa книгу или смотрел в окно.
В один вечер, после того
как мы ездили в лодке и ночью, при лунном свете, ворочались домой, и
я сидел рядом с ней и любовался ее стройной фигурой, обтянутой джерси, и ее локонами,
я вдруг решил, что это она.
Мне показалось в этот вечер, что она понимает всё, всё, чтò
я чувствую и думаю, а что чувствую
я и думаю самые возвышенные вещи. В сущности же было только то, что джерси было ей особенно к лицу, также и локоны, и что после проведенного в близости с нею дня захотелось еще большей близости.
Он пожал
мне руку и тотчас же с улыбкой, которая
мне прямо
казалась насмешливой, начал объяснить
мне, что он принес ноты для приготовления к воскресенью, и что вот между ними несогласие, что играть: более трудное и классическое, именно Бетховенскую сонату со скрипкой, или маленькие вещицы? Всё было так естественно и просто, что нельзя было ни к чему придраться, а вместе с тем
я был уверен, что всё это было неправда, что они сговаривались о том,
как обмануть
меня.
Утром, когда после примирения
я признался ей, что ревновал ее к Трухачевскому, она нисколько не смутилась и самым естественным образом засмеялась. Так странна даже ей
казалась,
как она говорила, возможность увлечения к такому человеку.
На
меня, по крайней мере, вещь эта подействовала ужасно;
мне как будто открылись совсем новые,
казалось мне, чувства, новые возможности, о которых
я не знал до сих пор.
Нe могу сказать, чтобы
я знал вперед, чтò
я буду делать, но в ту секунду,
как я делал, даже,
кажется, несколько вперед,
я знал, чтò
я делаю,
как будто для того, чтоб возможно было раскаяться, чтоб
я мог себе сказать, что
я мог остановиться.
Но странное дело: помню,
как прежде много раз
я был близок к самоубийству,
как в тот день даже, на железной дороге,
мне это легко
казалось, легко именно потому, что
я думал,
как я этим поражу ее.
Он блаженно улыбнулся, хотя в улыбке его и отразилось как бы что-то страдальческое или, лучше сказать, что-то гуманное, высшее… не умею я этого высказать; но высокоразвитые люди,
как мне кажется, не могут иметь торжественно и победоносно счастливых лиц. Не ответив мне, он снял портрет с колец обеими руками, приблизил к себе, поцеловал его, затем тихо повесил опять на стену.
— Мне не нравится в славянофильстве учение о национальной исключительности, — заметил Привалов. — Русский человек,
как мне кажется, по своей славянской природе, чужд такого духа, а наоборот, он всегда страдал излишней наклонностью к сближению с другими народами и к слепому подражанию чужим обычаям… Да это и понятно, если взять нашу историю, которая есть длинный путь ассимиляции десятков других народностей. Навязывать народу то, чего у него нет, — и бесцельно и несправедливо.
По самой середине ярко освещенного двора, на самом, как говорится, припеке, лежал, лицом к земле и накрывши голову армяком,
как мне показалось, мальчик.
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).Да ведь это вам
кажется только, что близко; а вы вообразите себе, что далеко.
Как бы
я был счастлив, сударыня, если б мог прижать вас в свои объятия.
Хлестаков.
Я — признаюсь, это моя слабость, — люблю хорошую кухню. Скажите, пожалуйста,
мне кажется,
как будто бы вчера вы были немножко ниже ростом, не правда ли?
Хлестаков. А, да
я уж вас видел. Вы,
кажется, тогда упали? Что,
как ваш нос?
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то уж говоря, чтоб
какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой, что лет уже по семи лежит в бочке, что у
меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают на Антона, и уж,
кажись, всего нанесешь, ни в чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и на Онуфрия его именины. Что делать? и на Онуфрия несешь.
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь
какой невзрачный, низенький,
кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у
меня проговоришься.
Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает глазами комнату.)
Кажется, эта комната несколько сыра?