Неточные совпадения
Молодой Щербацкий, поступив во флот,
утонул в Балтийском море, и сношения Левина с Щербацкими, несмотря на дружбу его с Облонским,
стали более редки.
Когда Левин опять подбежал к Кити, лицо ее уже было не строго, глаза смотрели так же правдиво и ласково, но Левину показалось, что в ласковости ее был особенный, умышленно-спокойный
тон. И ему
стало грустно. Поговорив о своей старой гувернантке, о ее странностях, она спросила его о его жизни.
Она зашла в глубь маленькой гостиной и опустилась на кресло. Воздушная юбка платья поднялась облаком вокруг ее тонкого
стана; одна обнаженная, худая, нежная девичья рука, бессильно опущенная,
утонула в складках розового тюника; в другой она держала веер и быстрыми, короткими движениями обмахивала свое разгоряченное лицо. Но, вопреки этому виду бабочки, только что уцепившейся за травку и готовой, вот-вот вспорхнув, развернуть радужные крылья, страшное отчаяние щемило ей сердце.
— Ты слишком уже подчеркиваешь свою нежность, чтоб я очень ценила, — сказала она тем же шуточным
тоном, невольно прислушиваясь к звукам шагов Вронского, шедшего за ними. «Но что мне за дело?» подумала она и
стала спрашивать у мужа, как без нее проводил время Сережа.
Оглянув жену и Вронского, он подошел к хозяйке и, усевшись зa чашкой чая,
стал говорить своим неторопливым, всегда слышным голосом, в своем обычном шуточном
тоне, подтрунивая над кем-то.
Но княгиня Бетси терпеть не могла этого
тона его, sneering, [насмешливого,] как она называла это, и, как умная хозяйка, тотчас же навела его на серьезный разговор об общей воинской повинности. Алексей Александрович тотчас же увлекся разговором и
стал защищать уже серьезно новый указ пред княгиней Бетси, которая нападала на него.
— Ах, эти мне сельские хозяева! — шутливо сказал Степан Аркадьич. — Этот ваш
тон презрения к нашему брату городским!… А как дело сделать, так мы лучше всегда сделаем. Поверь, что я всё расчел, — сказал он, — и лес очень выгодно продан, так что я боюсь, как бы тот не отказался даже. Ведь это не обидной лес, — сказал Степан Аркадьич, желая словом обидной совсем убедить Левина в несправедливости его сомнений, — а дровяной больше. И
станет не больше тридцати сажен на десятину, а он дал мне по двести рублей.
Он отвечал ей и, видя, что она взволнована, стараясь развлечь ее,
стал рассказывать ей самым простым
тоном подробности приготовлений к скачкам.
— О, я не
стану разлучать неразлучных, — сказал он своим обычным
тоном шутки. — Мы поедем с Михайлом Васильевичем. Мне и доктора велят ходить. Я пройдусь дорогой и буду воображать, что я на водах.
— Но ты одно скажи мне: было в его
тоне неприличное, нечистое, унизительно-ужасное? — говорил он,
становясь пред ней опять в ту же позу, с кулаками пред грудью, как он тогда ночью стоял пред ней.
Он спросил ужинать и
стал рассказывать ей подробности бегов; но в
тоне, во взглядах его, всё более и более делавшихся холодными, она видела, что он не простил ей ее победу, что то чувство упрямства, с которым она боролась, опять устанавливалось в нем.
— Да что, батюшка, — отвечала та нараспев, — говорят, человек какой-то — и кто он, господь его знает —
тонуть стал, а она это видела. Ну, перепугалась, что ли; пришла, однако… ничего; да как села на рундучок [Рундучок, рундук — здесь: крыльцо.] — с той самой поры вот и сидит, как истукан какой; хоть ты говори ей, хоть нет. Знать, ей тоже без языка быть. Ахти-хти!
— Нет, Петр Петрович, этого быть не может, — самым уверенным
тоном стал успокаивать его Устинов. — Я головой готов ручаться, что не может!.. Просто так подурила себе немножко, а это нет, это вы только напрасно себя беспокоите… Тут что-нибудь иное…
Неточные совпадения
Лебезятников чуть не задыхался. Со всех сторон
стали раздаваться разнообразные восклицания, всего больше означавшие удивление; но послышались восклицания, принимавшие и грозный
тон. Все затеснились к Петру Петровичу. Катерина Ивановна кинулась к Лебезятникову.
Еще немного, и это общество, эти родные, после трехлетней разлуки, этот родственный
тон разговора при полной невозможности хоть об чем-нибудь говорить, —
стали бы, наконец, ему решительно невыносимы. Было, однако ж, одно неотлагательное дело, которое так или этак, а надо было непременно решить сегодня, — так решил он еще давеча, когда проснулся. Теперь он обрадовался делу, как выходу.
Религиозные настроения и вопросы метафизического порядка никогда не волновали Самгина, к тому же он видел, как быстро религиозная мысль Достоевского и Льва Толстого потеряла свою остроту, снижаясь к блудному пустословию Мережковского,
становилась бесстрастной в холодненьких словах полунигилиста Владимира Соловьева, разлагалась в хитроумии чувственника Василия Розанова и
тонула, исчезала в туманах символистов.
— Отчаянно, потому что работа нервная, — объяснил он, вздохнул, и вдруг в горле его забулькало, заклокотало, а говорить он
стал быстро и уже каким-то секретным
тоном.
Клим почувствовал в этом движении Лютова нечто странное и
стал присматриваться к нему внимательнее, но Лютов уже переменил
тон, говоря с Варавкой о земле деловито и спокойно, без фокусов.