Неточные совпадения
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности к
людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал в газетах, но той, что
у него была в крови и с которою он совершенно равно и одинаково относился ко всем
людям,
какого бы состояния и звания они ни были, и в-третьих — главное — в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок.
— Я не думаю, а знаю; на это глаза есть
у нас, а не
у баб. Я вижу
человека, который имеет намерения серьезные, это Левин; и вижу перепела,
как этот щелкопер, которому только повеселиться.
— Я больше тебя знаю свет, — сказала она. — Я знаю этих
людей,
как Стива,
как они смотрят на это. Ты говоришь, что он с ней говорил об тебе. Этого не было. Эти
люди делают неверности, но свой домашний очаг и жена — это для них святыня. Как-то
у них эти женщины остаются в презрении и не мешают семье. Они какую-то черту проводят непроходимую между семьей и этим. Я этого не понимаю, но это так.
Константин Левин заглянул в дверь и увидел, что говорит с огромной шапкой волос молодой
человек в поддевке, а молодая рябоватая женщина, в шерстяном платье без рукавчиков и воротничков, сидит на диване. Брата не видно было.
У Константина больно сжалось сердце при мысли о том, в среде
каких чужих
людей живет его брат. Никто не услыхал его, и Константин, снимая калоши, прислушивался к тому, что говорил господин в поддевке. Он говорил о каком-то предприятии.
Молодой
человек и закуривал
у него, и заговаривал с ним, и даже толкал его, чтобы дать ему почувствовать, что он не вещь, а
человек, но Вронский смотрел па него всё так же,
как на фонарь, и молодой
человек гримасничал, чувствуя, что он теряет самообладание под давлением этого непризнавания его
человеком.
«Всё-таки он хороший
человек, правдивый, добрый и замечательный в своей сфере, — говорила себе Анна, вернувшись к себе,
как будто защищая его пред кем-то, кто обвинял его и говорил, что его нельзя любить. Но что это уши
у него так странно выдаются! Или он обстригся?»
Были в его прошедшем,
как у всякого
человека, сознанные им дурные поступки, за которые совесть должна была бы мучать его; но воспоминание о дурных поступках далеко не так мучало его,
как эти ничтожные, но стыдные воспоминания.
— Я несчастлива? — сказала она, приближаясь к нему и с восторженною улыбкой любви глядя на него, — я —
как голодный
человек, которому дали есть. Может быть, ему холодно, и платье
у него разорвано, и стыдно ему, но он не несчастлив. Я несчастлива? Нет, вот мое счастье…
Нахмуренное лицо Алексея Вронского побледнело, и выдающаяся нижняя челюсть его дрогнула, что с ним бывало редко. Он,
как человек с очень добрым сердцем, сердился редко, но когда сердился и когда
у него дрожал подбородок, то,
как это и знал Александр Вронский, он был опасен. Александр Вронский весело улыбнулся.
Он, этот умный и тонкий в служебных делах
человек, не понимал всего безумия такого отношения к жене. Он не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал тот ящик, в котором
у него находились его чувства к семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный отец, с конца этой зимы стал особенно холоден к сыну и имел к нему то же подтрунивающее отношение,
как и к желе. «А! молодой
человек!» обращался он к нему.
— А знаешь, я о тебе думал, — сказал Сергей Иванович. — Это ни на что не похоже, что
у вас делается в уезде,
как мне порассказал этот доктор; он очень неглупый малый. И я тебе говорил и говорю: нехорошо, что ты не ездишь на собрания и вообще устранился от земского дела. Если порядочные
люди будут удаляться, разумеется, всё пойдет Бог знает
как. Деньги мы платим, они идут на жалованье, а нет ни школ, ни фельдшеров, ни повивальных бабок, ни аптек, ничего нет.
— Я нахожу, что ты прав отчасти. Разногласие наше заключается в том, что ты ставишь двигателем личный интерес, а я полагаю, что интерес общего блага должен быть
у всякого
человека, стоящего на известной степени образования. Может быть, ты и прав, что желательнее была бы заинтересованная материально деятельность. Вообще ты натура слишком ргіmesautière, [импульсивная,]
как говорят Французы; ты хочешь страстной, энергической деятельности или ничего.
— Это вы захватываете область княгини Мягкой. Это вопрос ужасного ребенка, — и Бетси, видимо, хотела, но не могла удержаться и разразилась тем заразительным смехом,
каким смеются редко смеющиеся
люди. — Надо
у них спросить, — проговорила она сквозь слезы смеха.
Для
человека со 100 000 дохода,
как определяли все состояние Вронского, такие долги, казалось бы, не могли быть затруднительны; но дело в том, что
у него далеко не было этих 100 000.
С тех пор,
как Алексей Александрович выехал из дома с намерением не возвращаться в семью, и с тех пор,
как он был
у адвоката и сказал хоть одному
человеку о своем намерении, с тех пор особенно,
как он перевел это дело жизни в дело бумажное, он всё больше и больше привыкал к своему намерению и видел теперь ясно возможность его исполнения.
— Поэтому для обрусения инородцев есть одно средство — выводить
как можно больше детей. Вот мы с братом хуже всех действуем. А вы, господа женатые
люди, в особенности вы, Степан Аркадьич, действуете вполне патриотически;
у вас сколько? — обратился он, ласково улыбаясь хозяину и подставляя ему крошечную рюмочку.
Он
у постели больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали страдания других
людей и которого он прежде стыдился,
как вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее смерти, и, главное, самая радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал не только утоление своих страданий, но и душевное спокойствие, которого он никогда прежде не испытывал.
Отчаяние его еще усиливалось сознанием, что он был совершенно одинок со своим горем. Не только в Петербурге
у него не было ни одного
человека, кому бы он мог высказать всё, что испытывал, кто бы пожалел его не
как высшего чиновника, не
как члена общества, но просто
как страдающего
человека; но и нигде
у него не было такого
человека.
В голосе,
как и во взгляде, была мягкость и серьезность, подобная той, которая бывает
у людей, постоянно сосредоточенных над одним любимым делом.
Быть женой такого
человека,
как Кознышев, после своего положения
у госпожи Шталь представлялось ей верхом счастья. Кроме того, она почти была уверена, что она влюблена в него. И сейчас это должно было решиться. Ей страшно было. Страшно было и то, что он скажет, и то, что он не скажет.
Выехав в поле, Дарья Александровна испытала приятное чувство облегчения, и ей хотелось спросить
у людей,
как им понравилось
у Вронского,
как вдруг кучер Филипп сам заговорил...
―
У нас идут переговоры с ее мужем о разводе. И он согласен; но тут есть затруднения относительно сына, и дело это, которое должно было кончиться давно уже, вот тянется три месяца.
Как только будет развод, она выйдет за Вронского.
Как это глупо, этот старый обычай кружения, «Исаия ликуй», в который никто не верит и который мешает счастью
людей! ― вставил Степан Аркадьич. ― Ну, и тогда их положение будет определенно,
как мое,
как твое.
Посмотревшись в зеркало, Левин заметил, что он красен; но он был уверен, что не пьян, и пошел по ковровой лестнице вверх за Степаном Аркадьичем. Наверху,
у поклонившегося,
как близкому
человеку, лакея Степан Аркадьич спросил, кто
у Анны Аркадьевны, и получил ответ, что господин Воркуев.
— О, счастливый
человек! — сказал он. —
У меня полтора миллиона и ничего нет, и,
как видишь, жить еще можно!
Вернувшись домой к Петру Облонскому,
у которого он остановился в Петербурге, Степан Аркадьич нашел записку от Бетси. Она писала ему, что очень желает докончить начатый разговор и просит его приехать завтра. Едва он успел прочесть эту записку и поморщиться над ней,
как внизу послышались грузные шаги
людей, несущих что-то тяжелое.
Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые
люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько
у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот, семьсот, восемьсот…
Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
Анна Андреевна. Ну, скажите, пожалуйста: ну, не совестно ли вам? Я на вас одних полагалась,
как на порядочного
человека: все вдруг выбежали, и вы туда ж за ними! и я вот ни от кого до сих пор толку не доберусь. Не стыдно ли вам? Я
у вас крестила вашего Ванечку и Лизаньку, а вы вот
как со мною поступили!
Городничий. А уж я так буду рад! А уж
как жена обрадуется!
У меня уже такой нрав: гостеприимство с самого детства, особливо если гость просвещенный
человек. Не подумайте, чтобы я говорил это из лести; нет, не имею этого порока, от полноты души выражаюсь.
С утра встречались странникам // Все больше
люди малые: // Свой брат крестьянин-лапотник, // Мастеровые, нищие, // Солдаты, ямщики. //
У нищих,
у солдатиков // Не спрашивали странники, //
Как им — легко ли, трудно ли // Живется на Руси? // Солдаты шилом бреются, // Солдаты дымом греются — //
Какое счастье тут?..
— Смотри, не хвастай силою, — // Сказал мужик с одышкою, // Расслабленный, худой // (Нос вострый,
как у мертвого, //
Как грабли руки тощие, //
Как спицы ноги длинные, // Не
человек — комар).