Неточные совпадения
Клеветникам назло, прогресс во всем любя,
Чтоб
было что-нибудь, я в дар принес себя,
Не пожалел отдать часть собственного теста,
Чтоб вылепиться
мог вселенной сложный шар...
К чему весь этот треск и шум?
Помилуйте, побойтесь бога!
Зачем кричать заране: караул!
Могу сказать вам непритворно,
Мое влиянье благотворно,
Без дела праведник, пожалуй бы, заснул.
Поверьте, для людей толчки полезны эти,
Как галванисм[8] полезен для больных.
И если б черта
не было на свете,
То
не было бы и святых!
Помилуйте, священный председатель!
Вы столько задали вопросов вдруг,
Что с памятью сперва собраться надо,
Чтоб по ряду на все вам отвечать.
Каких он лет? Я думаю, ему
Лет двадцать пять, а
может быть, и боле,
Какие у него друзья? Их много,
Но, кажется, он им
не очень верит…
И хорошо он делает! Что дружба?!
Вот этот господин меня сейчас
Пуляркой угостил; теперь же он
Показывает на меня. Диего!
Признайся, брат, что скверно?
Но
быть не может, чтоб в его речах
Ты ереси преступной
не подслушал.
Может быть,
Вам самолюбье
не дает покоя,
И требуете вы, чтобы я вам
Сама в любви, призналась?
Сеньор, мне тяжело, мне очень больно
Нежданным вас отказом огорчить,
Но дочери я
не могу неволить.
Ее уж выбор сделан. Дон Жуан
Из уст ее уж получил согласье.
Я ваши чувства знаю и ценю;
Поверьте, я люблю вас, дон Октавьо,
Я сам, как вы, глубоко огорчен.
Ведь этот брак моею
был мечтою,
Я вас давно хотел усыновить.
Но вы,
не правда ль,
будете нам другом
И братом донне Анне. Видит бог,
Я вам хотел отдать ее. Что ж делать?
Судьба
не так решила. Дайте руку!
Не знаю сам. Но я с собой
был честен
И двум идеям вместе
не служил.
Просторно сердце женщины, напротив;
В нем резкие противоречья
могутУжиться рядом. В нем бывает слышен,
Среди любви живой и настоящей,
Нередко запоздалый отголосок
Другой, отжившей, конченной любви.
Вины тут нет: подобные явленья
В природе женской. Но делиться я
И с тенью даже
не могу тем сердцем.
Которое мне отдалося. В нем
Я должен
быть один.
Но,
может быть, ты и теперь вполне
Себя
не понимаешь?
Не может быть, чтобы с подобным взглядом,
С улыбкой этой, с голосом твоим
Была совместна ложь.
Не может быть,
Чтобы когда-нибудь ты притворялся
И
мог смеяться над любящим сердцем!
О, проницательность души любящей!
Так. Для обмана
не был я рожден.
Когда б из тех, кого я в жизни встретил,
Хотя б одна с тобой
могла сравниться,
Я
не был бы теперь у ног твоих!
Чего я ждал от них, чего искал,
Определить уже
не в силах я.
Теперь я все нашел, теперь я счастлив!
Неполно
было б это чувство, если б
Его словами выразить я
мог!
А я, Жуан, когда б мою любовь
Могла измерить или обозреть,
Мне
было б страшно; я боялась бы,
Что до тебя она
не досягнет.
Но меры нет в ней! Нет во мне боязни!
Сомнений нет! Я в будущее верю,
Как верю в бога и в тебя, Жуан!
Позвольте,
Позвольте, что это такое? Как?
Досель вы изменяли, это правда,
Но
не были ничьим вы женихом
И слово никому вы
не давали;
А слово вещь святая.
Быть не может,
Чтоб вы хотели взять его назад!
Но донне Кларе,
может быть, теперь
Не хочется увидеть дон Жуана?
Глазам своим
не верю! Там живет
Потерянная женщина одна
По имени Нисета. Целый город
Нисету знает, но никто б
не смел
На улице ей поклониться. Право,
Я ничего
не понимаю. Как?
Он сбросил плащ, он шляпу загибает,
Его лицо освещено луной,
Как будто хочет он, чтоб вся Севилья
Его узнать
могла. О, это слишком!
Возможно ль! Он
поет!
Не надо, Анна.
Сюда, мое дитя… нагнись поближе…
Ко мне поближе, Анна. Милый друг,
Дитя мое, прости! Я умираю…
Одна теперь осталась ты на свете…
Ты сирота… но друг
есть у тебя…
Октавио…
Не отвергай его…
Быть может, после… через год… о Анна,
Нет сил… Я умираю…
Я знать
не мог, что он остервенится
И бросится со шпагой на меня.
Покойник бешен
был не по летам.
А я хотел его лишь подразнить
И отучить настаивать на свадьбе.
Быть может,
Да проку-то от этого нам мало.
Теперь небось
не сунетесь вы к ней.
Дон Боабдил, слуга я ваш покорный!
Рекомендуюсь вам. Я в бога верю;
Но,
может быть, я ошибаюсь. Если
Один лишь черт вселенной господин,
На том свету прошу вас мне у черта
В протекции своей
не отказать.
Нет, он
не так бы поступил, как вы!
Когда бы он любил меня, когда бы
Он
был на вашем месте — о, давно
Сумел бы он от вас меня избавить!
Любить он
мог бы, если б захотел!
На этот раз до мертвых нет мне дела.
Иной заботой занят я.
Вы помните, друзья,
Наш давний спор про дон Жуана?
Я говорил, что поздно или рано
Он
будет мой. И что ж? Свет победила мгла,
Не понял той любви святого он значенья,
Которая б теперь спасти его
могла,
И слепо он свершит над нею преступленье.
Хотел вам доказать я,
Что всем системам, без изъятья,
Есть в беспредельности простор
И что, куда мы наш ни кинем взор,
Мы, метя в круг неизмеримый,
Никак попасть
не можем мимо.
Не может быть. То вилла донны Анны;
Сюда войти
не смел бы дон Жуан.
Это я.
Донна Анна, в ужасе, отступает.
Я знаю, донна Анна, что мой вид
Вселяет в вас и ненависть и ужас.
Вы правы. Для меня прощенья нет —
Нет никаких пред вами оправданий.
Я
был для вас орудием судьбы
И
не могу исправить, что случилось.
Но я пришел сказать вам, что навек
Я покидаю этот край, что вы
От близости избавитесь несносной
И
можете свободнее дышать.
Донна Анна,
Когда до вас известие дойдет
О смерти ненавистного Маранья,
Могу ли ожидать, что это имя
Не будете вы боле проклинать?
Уж слишком долго слушала я вас —
Меж нами разговоров
быть не может.
Раскаялись когда вы непритворно,
Ищите утешенья в лоне церкви,
Меня ж оставьте — вам
не место здесь.
Нет, для меня
не может быть спасенья!
Я к этому мошеннику недаром
Сочувствие имел. Мы схожи нравом,
Но в клады я
не верю уж давно!
А странно, что досель я
не могуО ней
не думать! В память глубоко
Слова и голос врезались ее,
И этот взгляд испуганный, когда
Опомнилась она в моих объятьях.
Безумный дон Жуан! До коих пор
Играть тобой воображенье
будет!
Стыдись хоть Боабдила. Этот ищет,
Что находить и добывать возможно, —
А ты? Стыдись! Тебя смущает сон!
Чтоб праздник наш и наше освещенье
Казались им еще великолепней,
Перед отплытьем я зажгу дворец —
Пусть это
будет также утешеньем
Соотчичам моим, что
не моглиОни Жуана сжечь. Но время терпит,
Я вдаль плыву, и требует учтивость
Спеть что-нибудь в честь родины моей!
Она погибла. Это
был не сон.
Изо всего, что в эту ночь случилось,
Мне ясно лишь одно: она погибла!
Все остальное,
может быть, мечта —
Но это правда!