Неточные совпадения
Что же, по-твоему, доблестнее: глава
ли твоя, хотя и легкою начинкою начиненная, но и за всем
тем горе [Горе́ (церковно-славянск.) — к небу.] устремляющаяся, или же стремящееся до́лу [До́лу (церковно-славянск.) — вниз, к земле.] брюхо, на
то только и пригодное, чтобы изготовлять…
— Что ты! с ума, никак, спятил! пойдет
ли этот к нам? во сто раз глупее были — и
те не пошли! — напустились головотяпы на новотора-вора.
Долго раздумывал он, кому из двух кандидатов отдать преимущество: орловцу
ли — на
том основании, что «Орел да Кромы — первые воры», — или шуянину — на
том основании, что он «в Питере бывал, на полу сыпал и тут не упал», но наконец предпочел орловца, потому что он принадлежал к древнему роду «Проломленных Голов».
На спрашивание же вашего высокоблагородия о
том, во-первых, могу
ли я, в случае присылки новой головы, оную утвердить и, во-вторых, будет
ли та утвержденная голова исправно действовать? ответствовать сим честь имею: утвердить могу и действовать оная будет, но настоящих мыслей иметь не может.
— Не о
том вас спрашивают, мужняя
ли я жена или вдова, а о
том, признаете
ли вы меня градоначальницею? — пуще ярилась Ираидка.
— Правда
ли, девка Амалька, что ты обманным образом власть похитила и градоначальницей облыжно называть себя изволила и
тем многих людишек в соблазн ввела? — спрашивала ее Лядоховская.
Cемен Константинович Двоекуров градоначальствовал в Глупове с 1762 по 1770 год. Подробного описания его градоначальствования не найдено, но, судя по
тому, что оно соответствовало первым и притом самым блестящим годам екатерининской эпохи, следует предполагать, что для Глупова это было едва
ли не лучшее время в его истории.
Следует
ли обвинять его за этот недостаток? или, напротив
того, следует видеть в этом обстоятельстве тайную наклонность к конституционализму? — разрешение этого вопроса предоставляется современным исследователям отечественной старины, которых издатель и отсылает к подлинному документу.
Долго
ли, коротко
ли они так жили, только в начале 1776 года в
тот самый кабак, где они в свободное время благодушествовали, зашел бригадир. Зашел, выпил косушку, спросил целовальника, много
ли прибавляется пьяниц, но в это самое время увидел Аленку и почувствовал, что язык у него прилип к гортани. Однако при народе объявить о
том посовестился, а вышел на улицу и поманил за собой Аленку.
— И
то ведомо
ли тебе, от чьего бездельного воровства такой обычай промеж нас учинился?
И второе искушение кончилось. Опять воротился Евсеич к колокольне и вновь отдал миру подробный отчет. «Бригадир же, видя Евсеича о правде безнуждно беседующего, убоялся его против прежнего не гораздо», — прибавляет летописец. Или, говоря другими словами, Фердыщенко понял, что ежели человек начинает издалека заводить речь о правде,
то это значит, что он сам не вполне уверен, точно
ли его за эту правду не посекут.
Отписав таким образом, бригадир сел у окошечка и стал поджидать, не послышится
ли откуда:"ту-ру! ту-ру!"Но в
то же время с гражданами был приветлив и обходителен, так что даже едва совсем не обворожил их своими ласками.
На другой день поехали наперерез и, по счастью, встретили по дороге пастуха. Стали его спрашивать, кто он таков и зачем по пустым местам шатается, и нет
ли в
том шатании умысла. Пастух сначала оробел, но потом во всем повинился. Тогда его обыскали и нашли хлеба ломоть небольшой да лоскуток от онуч.
В речи, сказанной по этому поводу, он довольно подробно развил перед обывателями вопрос о подспорьях вообще и о горчице, как о подспорье, в особенности; но оттого
ли, что в словах его было более личной веры в правоту защищаемого дела, нежели действительной убедительности, или оттого, что он, по обычаю своему, не говорил, а кричал, — как бы
то ни было, результат его убеждений был таков, что глуповцы испугались и опять всем обществом пали на колени.
Точно
то же следует сказать и о всяком походе, предпринимается
ли он с целью покорения царств или просто с целью взыскания недоимок.
Следовательно, если начать предотвращать эту неизбежную развязку предварительными разглагольствиями,
то не значит
ли это еще больше растравлять ее и придавать ей более ожесточенный характер?
Но, как кажется, это был только благовидный предлог, ибо едва
ли даже можно предположить, чтоб Негодяев отказался от насаждения конституции, если б начальство настоятельно
того потребовало.
Поэтому действительная причина его увольнения заключалась едва
ли не в
том, что он был когда-то в Гатчине истопником и, следовательно, до некоторой степени представлял собой гатчинское демократическое начало.
Что предположение о конституциях представляло не более как слух, лишенный твердого основания, — это доказывается, во-первых, новейшими исследованиями по сему предмету, а во-вторых,
тем, что на место Негодяева градоначальником был назначен «черкашенин» Микаладзе, который о конституциях едва
ли имел понятие более ясное, нежели Негодяев.
Но, с другой стороны, если с просвещением фаталистически сопряжены экзекуции,
то не требует
ли благоразумие, чтоб даже и в таком, очевидно, полезном деле допускались краткие часы для отдохновения?
Но, с другой стороны, не видим
ли мы, что народы самые образованные наипаче [Наипа́че (церковно-славянск.) — наиболее.] почитают себя счастливыми в воскресные и праздничные дни,
то есть тогда, когда начальники мнят себя от писания законов свободными?
Что из него должен во всяком случае образоваться законодатель, — в этом никто не сомневался; вопрос заключался только в
том, какого сорта выйдет этот законодатель,
то есть напомнит
ли он собой глубокомыслие и административную прозорливость Ликурга или просто будет тверд, как Дракон.
И поверишь
ли, друг? чем больше я размышляю,
тем больше склоняюсь в пользу законов средних.
1) Ежели таковых областей, в коих градоначальники станут второго сорта законы сочинять, явится изрядное количество,
то не произойдет
ли от сего некоторого для архитектуры Российской Державы повреждения?
и 2) Ежели будет предоставлено градоначальникам, яко градоначальникам, второго сорта законы сочинять,
то не придется
ли потом и сотским, яко сотским, таковые же законы издавать предоставить, и какого
те законы будут сорта?"
Современники объясняют это огорчение
тем, будто бы души его уже коснулся яд единовластия; но это едва
ли так.
Ни разу не пришло ему на мысль: а что, кабы сим благополучным людям да кровь пустить? напротив
того, наблюдая из окон дома Распоповой, как обыватели бродят, переваливаясь, по улицам, он даже задавал себе вопрос: не потому
ли люди сии и благополучны, что никакого сорта законы не тревожат их?
Что происходит в
тех слоях пучины, которые следуют непосредственно за верхним слоем и далее, до самого дна? пребывают
ли они спокойными, или и на них производит свое давление тревога, обнаружившаяся в верхнем слое? — с полною достоверностью определить это невозможно, так как вообще у нас еще нет привычки приглядываться к
тому, что уходит далеко вглубь.
Например, в
ту минуту, когда Бородавкин требует повсеместного распространения горчицы, было
ли бы для читателей приятнее, если б летописец заставил обывателей не трепетать перед ним, а с успехом доказывать несвоевременность и неуместность его затей?
Было время, — гремели обличители, — когда глуповцы древних Платонов и Сократов благочестием посрамляли; ныне же не токмо сами Платонами сделались, но даже
того горчае, ибо едва
ли и Платон хлеб божий не в уста, а на пол метал, как нынешняя некая модная затея
то делать повелевает".
Уважение к старшим исчезло; агитировали вопрос, не следует
ли, по достижении людьми известных лет, устранять их из жизни, но корысть одержала верх, и порешили на
том, чтобы стариков и старух продать в рабство.
Если факты, до такой степени диковинные, не возбуждают ни в ком недоверия,
то можно
ли удивляться превращению столь обыкновенному, как
то, которое случилось с Грустиловым?
Стало быть, если допустить глуповцев рассуждать,
то, пожалуй, они дойдут и до таких вопросов, как, например, действительно
ли существует такое предопределение, которое делает для них обязательным претерпение даже такого бедствия, как, например, краткое, но совершенно бессмысленное градоправительство Брудастого (см. выше рассказ"Органчик")?
— Сам
ли ты зловредную оную книгу сочинил? а ежели не сам,
то кто
тот заведомый вор и сущий разбойник, который таковое злодейство учинил? и как ты с
тем вором знакомство свел? и от него
ли ту книжицу получил? и ежели от него,
то зачем, кому следует, о
том не объявил, но, забыв совесть, распутству его потакал и подражал? — так начал Грустилов свой допрос Линкину.
Таким образом, употребив первоначально меру кротости, градоначальник должен прилежно смотреть, оказала
ли она надлежащий плод, и когда убедится, что оказала,
то может уйти домой; когда же увидит, что плода нет,
то обязан, нимало не медля, приступить к мерам последующим.
6. Посему: ежели кто из обывателей прегрешит,
то не тотчас такого усекновению предавать, но прилежно рассматривать, не простирается
ли и на него российских законов действие и покровительство.