Неточные совпадения
Смотритель подумал
с минуту и отвечал,
что в истории многое покрыто мраком; но
что был, однако же, некто Карл Простодушный, который имел на плечах хотя и не порожний, но все равно как
бы порожний сосуд, а войны вел и трактаты заключал.
И бог знает
чем разрешилось
бы всеобщее смятение, если
бы в эту минуту не послышался звон колокольчика и вслед за тем не подъехала к бунтующим телега, в которой сидел капитан-исправник, а
с ним рядом… исчезнувший градоначальник!
В конце июля полили бесполезные дожди, а в августе людишки начали помирать, потому
что все,
что было, приели. Придумывали, какую такую пищу стряпать, от которой была
бы сытость; мешали муку
с ржаной резкой, но сытости не было; пробовали, не будет ли лучше
с толченой сосновой корой, но и тут настоящей сытости не добились.
— Это точно,
что с правдой жить хорошо, — отвечал бригадир, — только вот я какое слово тебе молвлю: лучше
бы тебе, древнему старику,
с правдой дома сидеть,
чем беду на себя накликать!
— Нет! мне
с правдой дома сидеть не приходится! потому она, правда-матушка, непоседлива! Ты глядишь: как
бы в избу да на полати влезти, ан она, правда-матушка, из избы вон гонит… вот
что!
Но бумага не приходила, а бригадир плел да плел свою сеть и доплел до того,
что помаленьку опутал ею весь город. Нет ничего опаснее, как корни и нити, когда примутся за них вплотную.
С помощью двух инвалидов бригадир перепутал и перетаскал на съезжую почти весь город, так
что не было дома, который не считал
бы одного или двух злоумышленников.
Словом сказать, в полчаса, да и то без нужды, весь осмотр кончился. Видит бригадир,
что времени остается много (отбытие
с этого пункта было назначено только на другой день), и зачал тужить и корить глуповцев,
что нет у них ни мореходства, ни судоходства, ни горного и монетного промыслов, ни путей сообщения, ни даже статистики — ничего,
чем бы начальниково сердце возвеселить. А главное, нет предприимчивости.
Как
бы то ни было, но Беневоленский настолько огорчился отказом,
что удалился в дом купчихи Распоповой (которую уважал за искусство печь пироги
с начинкой) и, чтобы дать исход пожиравшей его жажде умственной деятельности,
с упоением предался сочинению проповедей. Целый месяц во всех городских церквах читали попы эти мастерские проповеди, и целый месяц вздыхали глуповцы, слушая их, — так чувствительно они были написаны! Сам градоначальник учил попов, как произносить их.
Не забудем,
что летописец преимущественно ведет речь о так называемой черни, которая и доселе считается стоящею как
бы вне пределов истории.
С одной стороны, его умственному взору представляется сила, подкравшаяся издалека и успевшая организоваться и окрепнуть,
с другой — рассыпавшиеся по углам и всегда застигаемые врасплох людишки и сироты. Возможно ли какое-нибудь сомнение насчет характера отношений, которые имеют возникнуть из сопоставления стихий столь противоположных?
Положа руку на сердце, я утверждаю,
что подобное извращение глуповских обычаев было
бы не только не полезно, но даже положительно неприятно. И причина тому очень проста: рассказ летописца в этом виде оказался
бы несогласным
с истиною.
Остановившись в градоначальническом доме и осведомившись от письмоводителя,
что недоимок нет,
что торговля процветает, а земледелие
с каждым годом совершенствуется, он задумался на минуту, потом помялся на одном месте, как
бы затрудняясь выразить заветную мысль, но наконец каким-то неуверенным голосом спросил...
Верные ликовали, а причетники, в течение многих лет питавшиеся одними негодными злаками, закололи барана и мало того
что съели его всего, не пощадив даже копыт, но долгое время скребли ножом стол, на котором лежало мясо, и
с жадностью ели стружки, как
бы опасаясь утратить хотя один атом питательного вещества.
Это просто со всех сторон наглухо закупоренные существа, которые ломят вперед, потому
что не в состоянии сознать себя в связи
с каким
бы то ни было порядком явлений…
Строился новый город на новом месте, но одновременно
с ним выползало на свет что-то иное,
чему еще не было в то время придумано названия и
что лишь в позднейшее время сделалось известным под довольно определенным названием"дурных страстей"и"неблагонадежных элементов". Неправильно было
бы, впрочем, полагать,
что это"иное"появилось тогда в первый раз; нет, оно уже имело свою историю…
Не то чтоб он понимал, но он ясно ощущал, всею силою ощущения, что не только с чувствительными экспансивностями, как давеча, но даже
с чем бы то ни было ему уже нельзя более обращаться к этим людям в квартальной конторе, и будь это всё его родные братья и сестры, а не квартальные поручики, то и тогда ему совершенно незачем было бы обращаться к ним и даже ни в каком случае жизни; он никогда еще до сей минуты не испытывал подобного странного и ужасного ощущения.
— Вот новость! Обморок!
С чего бы! — невольно воскликнул Базаров, опуская Павла Петровича на траву. — Посмотрим, что за штука? — Он вынул платок, отер кровь, пощупал вокруг раны… — Кость цела, — бормотал он сквозь зубы, — пуля прошла неглубоко насквозь, один мускул, vastus externus, задет. Хоть пляши через три недели!.. А обморок! Ох, уж эти мне нервные люди! Вишь, кожа-то какая тонкая.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит
с ног. Только
бы мне узнать,
что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший
с другой стороны Бобчинский летит вместе
с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий (
с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли,
что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери?
Что? а?
что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд
с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так
бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Осип. Да так. Бог
с ними со всеми! Погуляли здесь два денька — ну и довольно.
Что с ними долго связываться? Плюньте на них! не ровен час, какой-нибудь другой наедет… ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут славные — так
бы закатили!..
Жаль,
что Иохим не дал напрокат кареты, а хорошо
бы, черт побери, приехать домой в карете, подкатить этаким чертом к какому-нибудь соседу-помещику под крыльцо,
с фонарями, а Осипа сзади, одеть в ливрею.
Городничий. Не погуби! Теперь: не погуби! а прежде
что? Я
бы вас… (Махнув рукой.)Ну, да бог простит! полно! Я не памятозлобен; только теперь смотри держи ухо востро! Я выдаю дочку не за какого-нибудь простого дворянина: чтоб поздравление было… понимаешь? не то, чтоб отбояриться каким-нибудь балычком или головою сахару… Ну, ступай
с богом!