Неточные совпадения
Все соглашались
с ним, но никто не хотел ничего делать. Слава богу, отцы и деды жили,
чего же им иначить? Конечно, подъезд к реке надо
бы вымостить, это уж верно, — ну, да как-нибудь…
Он прикинул еще раньше центральное положение, какое занимал Суслон в бассейне Ключевой, — со всех сторон близко, и хлеб сам придет. Было
бы кому покупать. Этак, пожалуй, и Заполью плохо придется. Мысль о повороте торжка сильно волновала Михея Зотыча, потому
что в этом заключалась смерть запольским толстосумам: копеечка
с пуда подешевле от провоза — и конец. Вот этого-то он и не сказал тогда старику Луковникову.
Судьба Устеньки быстро устроилась, — так быстро,
что все казалось ей каким-то сном. И долго впоследствии она не могла отделаться от этого чувства. А
что, если б Стабровский не захотел приехать к ним первым? если
бы отец вдруг заупрямился? если
бы соборный протопоп начал отговаривать папу? если
бы она сама, Устенька, не понравилась
с первого раза чопорной английской гувернантке мисс Дудль? Да мало ли
что могло быть, а предвидеть все мелочи и случайности невозможно.
Несколько раз она удерживала таким образом упрямого гостя, а он догадался только потом,
что ей нужно было от него. О
чем бы Прасковья Ивановна ни говорила, а в конце концов речь непременно сводилась на Харитину. Галактиону делалось даже неловко, когда Прасковья Ивановна начинала на него смотреть
с пытливым лукавством и чуть-чуть улыбалась…
—
Что поделаешь? Забыл, — каялся Полуянов. — Ну, молите бога за Харитину, а то ободрал
бы я вас всех, как липку. Даже вот
бы как ободрал,
что и кожу
бы с себя сняли.
—
Что тут обсуждать, когда я все равно ничего не понимаю? Такую дуру вырастили тятенька
с маменькой… А знаешь
что? Я проживу не хуже,
чем теперь… да. Будут у меня руки целовать, только
бы я жила попрежнему. Это уж не Мышников сделает, нет… А знаешь, кто?
— Ведь я младенец сравнительно
с другими, — уверял он Галактиона, колотя себя в грудь. — Ну, брал… ну,
что же из этого? Ведь по грошам брал, и даже стыдно вспоминать, а кругом воровали на сотни тысяч. Ах, если б я только мог рассказать все!.. И все они правы, а я вот сижу. Да это
что… Моя песня спета. Будет, поцарствовал. Одного
бы только желал, чтобы меня выпустили на свободу всего на одну неделю: первым делом убил
бы попа Макара, а вторым — Мышникова. Рядом
бы и положил обоих.
Какое-то странное волнение охватило Галактиона, точно он боялся чего-то не довезти и потерять дорогой. А потом эта очищающая жажда высказаться, выложить всю душу… Ему сделалось даже страшно при мысли,
что отец мог вдруг умереть, и он остался
бы навсегда
с тяжестью на душе.
— Молода ты, Харитина, —
с подавленною тоской повторял Полуянов,
с отеческой нежностью глядя на жену. — Какой я тебе муж был? Так, одно зверство. Если
бы тебе настоящего мужа… Ну, да
что об этом говорить! Вот останешься одна, так тогда устраивайся уж по-новому.
— Дело вот в
чем, Галактион Михеич… Гм… Видите ли, нам приходится бороться главным образом
с Прохоровым… да. И мне хотелось
бы, чтобы вы отправились к нему и повели необходимые переговоры. Понимаете, мне самому это сделать неудобно, а вы посторонний человек. Необходимые инструкции я вам дам, и остается только выдержать характер. Все дело в характере.
В другой раз Анфуса Гавриловна отвела
бы душеньку и побранила
бы и дочерей и зятьев, да опять и нельзя: Полуянова ругать — битого бить, Галактиона — дочери досадить, Харитину —
с непокрытой головы волосы драть, сына Лиодора — себя изводить. Болело материнское сердце день и ночь, а взять не
с кого. Вот и сейчас, налетела Харитина незнамо зачем и сидит, как зачумленная. Только и радости,
что суслонский писарь, который все-таки разные слова разговаривает и всем старается угодить.
Замараевы не знали, как им и принять дорогого гостя, где его посадить и
чем угостить. Замараев даже пожалел про себя,
что тятенька ничего не пьет, а то он угостил
бы его такою деревенскою настойкой по рецепту попа Макара,
что с двух рюмок заходили
бы в башке столбы.
В виде предисловия разбирались отношения Прасковьи Ивановны к ее сладкому братцу,
что будто
бы послужило причиной мертвого бубновского запоя, затем подробно излагались ее ухаживания за Мышниковым, роман
с Галактионом и делались некоторые предположения относительно будущего.
Встреча
с отцом вышла самая неудобная, и Галактион потом пожалел,
что ничего не сделал для отца. Он говорил со стариком не как сын, а как член банковского правления, и старик этого не хотел понять. Да и можно
бы все устроить, если
бы не Мышников, — у Галактиона
с последним оставались попрежнему натянутые отношения. Для очищения совести Галактион отправился к Стабровскому, чтобы переговорить
с ним на дому. Как на грех, Стабровский куда-то уехал. Галактиона приняла Устенька.
Магнату пришлось выбраться из города пешком. Извозчиков не было, и за лошадь
с экипажем сейчас не взяли
бы горы золота. Важно было уже выбраться из линии огня, а куда — все равно. Когда Стабровские уже были за чертой города, произошла встреча
с бежавшими в город Галактионом, Мышниковым и Штоффом. Произошел горячий обмен новостей. Пани Стабровская, истощившая последний запас сил, заявила,
что дальше не может идти.
Михей Зотыч любил помудрить над простоватым Вахрушкой и, натешившись вдоволь, заговорил уже по-обыкновенному. Вахрушка знал,
что он неспроста пришел, и вперед боялся, как
бы не сболтнуть
чего лишнего. Очень уж хитер Михей Зотыч, продаст и выкупит на одном слове. Ему
бы по-настоящему в банке сидеть да
с купцами-банкротами разговаривать.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит
с ног. Только
бы мне узнать,
что он такое и в какой мере нужно его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший
с другой стороны Бобчинский летит вместе
с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Городничий (
с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли,
что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери?
Что? а?
что теперь скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд
с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна, да потом пожертвуешь двадцать аршин, да и давай тебе еще награду за это? Да если б знали, так
бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа!
Осип. Да так. Бог
с ними со всеми! Погуляли здесь два денька — ну и довольно.
Что с ними долго связываться? Плюньте на них! не ровен час, какой-нибудь другой наедет… ей-богу, Иван Александрович! А лошади тут славные — так
бы закатили!..
Жаль,
что Иохим не дал напрокат кареты, а хорошо
бы, черт побери, приехать домой в карете, подкатить этаким чертом к какому-нибудь соседу-помещику под крыльцо,
с фонарями, а Осипа сзади, одеть в ливрею.
Городничий. Не погуби! Теперь: не погуби! а прежде
что? Я
бы вас… (Махнув рукой.)Ну, да бог простит! полно! Я не памятозлобен; только теперь смотри держи ухо востро! Я выдаю дочку не за какого-нибудь простого дворянина: чтоб поздравление было… понимаешь? не то, чтоб отбояриться каким-нибудь балычком или головою сахару… Ну, ступай
с богом!