Снова сидел Иван Дмитриевич. Спрашивал, открылась ли ты мне в твоем намерении выйти замуж и не знаю ли я, кто этот избранный. Я рад был, что это было в сумерки, потому что не умею лгать. Сказал,
что пришлось в голову, и отделался кой-как от дальнейших расспросов. Уверил только, что, верно, если бог велит, то твое соединение будет во благо.
Неточные совпадения
Подозвал дежурного чиновника и объявил ему,
что андреевскому кавалеру [П. И. Пущин имел орден Андрея Первозванного.] не
приходится ждать,
что ему нужен Алексей Кириллович, а не туалет его.
Этот почтенный человек не предвидел тогда,
что ему
придется быть директором Лицея в продолжение трех первых выпусков.
Размышляя тогда и теперь очень часто о ранней смерти друга, не раз я задавал себе вопрос: «
Что было бы с Пушкиным, если бы я привлек его в наш союз и если бы
пришлось ему испытать жизнь, совершенно иную от той, которая пала на его долю».
Во всяком случае, ты из них узнаешь больше или меньше,
что со мной делается, и увидишь,
что моя новая жизнь как-то не клеится, нездоровье мое сильно мне наскучает, я никак не думал, чтобы
пришлось так долго хворать: прежде все эти припадки были слабее и проходили гораздо скорей.
Чем больше им
придется получить, тем лучше.
Очень жаль, любезный друг Кюхельбекер,
что мое письмо [Это письмо Пущина не найдено.] тебя рассердило: я писал к тебе с другою целью; но видно,
что тут, как и во многих других обстоятельствах бывает,
приходится каждому остаться при своем мнении.
Слава богу,
что эти новые припадки в инвалидной моей ноге случились перед тем городом, где я нашел попечение дружбы и товарища-лекаря, иначе это могло бы дать развернуться болезни, если бы
пришлось тащиться без помощи все вперед.
И где написать все,
что хотелось бы сказать, если бы
пришлось быть вместе.
Маремьянствую несознательно, а иначе сделать не умею. С другой стороны, тут же подбавилось: узнал,
что Молчанов отдан под военный суд при Московском ордонансгаузе. [Комендантском управлении.] Перед глазами беспрерывно бедная Неленька! оттасоваться невозможно. Жду не дождусь оттуда известия, как она ладит с этим новым, неожиданным положением. Непостижимо, за
что ей досталась такая доля? За
что нам
пришлось, в семье нашей, толковать о таких грязных делах?
…Абаза здесь был, когда пришла горькая весть о Севастополе. Плохо наши правители и командиры действуют. Солдаты и вообще Россия — прелесть! За
что эти жертвы гибнут в этом потоке. Точно, прошлого царя можно назвать незабвенным, теперь бедная Россия поплачивается за его полицию в Европе. Полиция вообще наскучивает, и теперь
пришлось поплатиться за эту докуку. Грустно — тоска! — Все-таки верю в судьбу безответной Руси.
Досадно,
что не могу тебя послушать, как Таня [Фонвизина] магически приказывает Юноше… Письмо твое меня застало; ноге несколько лучше, но все хромаю, когда
приходится испытать процесс хождения… кажется, в первой половине ноября можно будет двинуться.
Нам всем жаль,
что нашего народу никого не
придется угостить. Разве удастся залучить фотографа, но и то еще не верно. Сестра останется у нас, пока я не соберусь в Нижний, куда должна заехать за мной жена, осмотревши костромское именье. — Это уже будет в половине июня. Так предполагается навестить Калугу и Тулу с окрестностями… [В Калуге жили Оболенский и Свистунов, в Туле — Г. С. Батеньков. В письме еще — о болезни Ф. М. Башмакова в Тобольске (Пущину сообщили об этом его сибирские корреспонденты).]
Начнем с Викторыча. От него я не имею писем, но знаю от сестер Бестужевых,
что он и не думает возвращаться, а хочет действовать на каком-то прииске в Верхнеудинском округе. Что-то не верится. Кажется, это у него маленькое сумасшествие. Бестужевы видели его в Иркутске — они приехали в Москву в конце октября, простились совсем с Селенгинском, где без Николая уже не
приходилось им оставаться. Брат их Михайло покамест там, но, может быть, со временем тоже с семьей своей переселится в Россию.
Вронский и Анна всё в тех же условиях, всё так же не принимая никаких мер для развода, прожили всё лето и часть осени в деревне. Было между ними решено, что они никуда не поедут; но оба чувствовали, чем долее они жили одни, в особенности осенью и без гостей, что они не выдержат этой жизни и
что придется изменить ее.
Когда Вольф кончил свои доводы, Бе, не дорисовав гирлянду, с грустью — ему было грустно за то,
что приходилось доказывать такие труизмы — мягким, приятным голосом, коротко, просто и убедительно показал неосновательность жалобы и, опустив голову с белыми волосами, продолжал дорисовывать гирлянду.
Неточные совпадения
Осип. Любит он, по рассмотрению,
что как
придется. Больше всего любит, чтобы его приняли хорошо, угощение чтоб было хорошее.
Говорят,
что я им солоно
пришелся, а я, вот ей-богу, если и взял с иного, то, право, без всякой ненависти.
Бобчинский. Да если этак и государю
придется, то скажите и государю,
что вот, мол, ваше императорское величество, в таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинскнй.
Но злаков на полях все не прибавлялось, ибо глуповцы от бездействия весело-буйственного перешли к бездействию мрачному. Напрасно они воздевали руки, напрасно облагали себя поклонами, давали обеты, постились, устраивали процессии — бог не внимал мольбам. Кто-то заикнулся было сказать,
что"как-никак, а
придется в поле с сохою выйти", но дерзкого едва не побили каменьями, и в ответ на его предложение утроили усердие.
Во время градоначальствования Фердыщенки Козырю посчастливилось еще больше благодаря влиянию ямщичихи Аленки, которая
приходилась ему внучатной сестрой. В начале 1766 года он угадал голод и стал заблаговременно скупать хлеб. По его наущению Фердыщенко поставил у всех застав полицейских, которые останавливали возы с хлебом и гнали их прямо на двор к скупщику. Там Козырь объявлял,
что платит за хлеб"по такции", и ежели между продавцами возникали сомнения, то недоумевающих отправлял в часть.