Неточные совпадения
Украйна глухо волновалась.
Давно в ней искра разгоралась.
Друзья кровавой старины
Народной чаяли войны,
Роптали, требуя кичливо,
Чтоб гетман узы их расторг,
И Карла ждал нетерпеливо
Их легкомысленный восторг.
Вокруг Мазепы раздавался
Мятежный крик:
пора,
пора!
Но старый гетман оставался
Послушным подданным Петра.
Храня суровость обычайну,
Спокойно ведал он Украйну,
Молве, казалось, не внимал
И равнодушно пировал.
Неточные совпадения
Когда прибегнем мы под знамя // Благоразумной тишины, // Когда страстей угаснет пламя // И нам становятся смешны // Их своевольство иль
порывы // И запоздалые отзывы, — // Смиренные не без труда, // Мы любим слушать иногда // Страстей чужих язык
мятежный, // И нам он сердце шевелит. // Так точно старый инвалид // Охотно клонит слух прилежный // Рассказам юных усачей, // Забытый в хижине своей.
Но чаще занимали страсти // Умы пустынников моих. // Ушед от их
мятежной власти, // Онегин говорил об них // С невольным вздохом сожаленья; // Блажен, кто ведал их волненья // И наконец от них отстал; // Блаженней тот, кто их не знал, // Кто охлаждал любовь — разлукой, // Вражду — злословием;
порой // Зевал с друзьями и с женой, // Ревнивой не тревожась мукой, // И дедов верный капитал // Коварной двойке не вверял.
Когда же юности
мятежной // Пришла Евгению
пора, //
Пора надежд и грусти нежной, // Monsieur прогнали со двора. // Вот мой Онегин на свободе; // Острижен по последней моде; // Как dandy лондонский одет — // И наконец увидел свет. // Он по-французски совершенно // Мог изъясняться и писал; // Легко мазурку танцевал // И кланялся непринужденно; // Чего ж вам больше? Свет решил, // Что он умен и очень мил.
Затем, хотя следствие и не разъяснило достоверным образом, куда девались
мятежные пискари, оставили ли они отечество навсегда или до сих
пор укрываются в волнах оного, но обстоятельство это для правосудия безразлично.
Порой он опять впадал в усыпление, и тогда все, что случилось с ним в последние дни, снова повторялось и смутным,
мятежным роем проходило в уме его; но видение представлялось ему в странном, загадочном виде.