Неточные совпадения
А что мне было делать?
Все объявить Феодору? Но
царьНа все глядел очами Годунова,
Всему внимал ушами Годунова:
Пускай его б уверил я во всем,
Борис тотчас его бы разуверил,
А там меня ж сослали б в заточенье,
Да в
добрый час, как дядю моего,
В глухой тюрьме тихонько б задавили.
Не хвастаюсь, а в случае, конечно,
Никая казнь меня не устрашит.
Я сам не трус, но также не глупец
И в петлю лезть не соглашуся даром.
Когда-нибудь монах трудолюбивый
Найдет мой труд усердный, безымянный,
Засветит он, как я, свою лампаду —
И, пыль веков от хартий отряхнув,
Правдивые сказанья перепишет,
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу,
Своих
царей великих поминают
За их труды, за славу, за
добро —
А за грехи, за темные деянья
Спасителя смиренно умоляют.
Вот, вот она! вот русская граница!
Святая Русь, Отечество! Я твой!
Чужбины прах с презреньем отряхаю
С моих одежд — пью жадно воздух новый:
Он мне родной!.. теперь твоя душа,
О мой отец, утешится, и в гробе
Опальные возрадуются кости!
Блеснул опять наследственный наш меч,
Сей славный меч, гроза Казани темной,
Сей
добрый меч, слуга
царей московских!
В своем пиру теперь он загуляет
За своего надёжу-государя!..
Выходило бы так, что я, еще ребенок, из сочувствия к моему приятелю, находящемуся в рабстве у пана Уляницкого, всей душою призываю реформу и молюсь за
доброго царя, который хочет избавить всех купленных мальчиков от злых Уляницких…
Но человек, занимающий иерархически высшее и центральное положение, призванный быть
добрым царем природы, заразил всю природу, все иерархически низшие существа грехом и отступничеством и стал рабом той низшей природы, перед которой так страшно виновен и которую должен оживить.
В самом деле, грустно становится и за Россию и за
доброго царя, когда читаешь, какими презренными интригами люди, окружающие его, парализовали его добрые намерения и раздражали народ.
Неточные совпадения
Не шуми, мати зелена дубровушка! // Не мешай
добру молодцу думу думати, // Как заутра мне,
добру молодцу, на допрос идти // Перед грозного судью, самого
царя…
Тут ахнул
царь и весь звериный свет; // Повесил головы Совет, // А Лев-старик поздненько спохватился, // Что Львёнок пустякам учился // И не
добро он говорит;
Что заутра мне,
доброму молодцу, в допрос идти // Перед грозного судью, самого
царя.
Привалов пошел в уборную, где
царила мертвая тишина. Катерина Ивановна лежала на кровати, устроенной на скорую руку из старых декораций; лицо покрылось матовой бледностью, грудь поднималась судорожно, с предсмертными хрипами. Шутовской наряд был обрызган каплями крови. Какая-то
добрая рука прикрыла ноги ее синей собольей шубкой. Около изголовья молча стоял Иван Яковлич, бледный как мертвец; у него по лицу катились крупные слезы.
— Людмила Андреевна! — сказал он, торжественно протягивая ей руку, — я предлагаю вам свою руку, возьмите ее? Это рука честного человека, который бодро поведет вас по пути жизни в те высокие сферы, в которых безраздельно
царят истина,
добро и красота. Будемте муж и жена перед Богом и людьми!