Он продаст дом, экипажи, лошадей, мебель, всю домашнюю утварь, — всего
будет тысяч пятнадцать, — и, следовательно, приехать в Петербург и обзавестись на первый раз будет у него с избытком.
Неточные совпадения
Подозрения ее оправдались; шкатулка
была даже не заперта; из пяти
тысяч, единственного капитала, оставшегося от продажи с аукционного торга мужнина имения, она недосчиталась ровно трех
тысяч.
Видно, Лизавете Васильевне
было очень жаль этих денег: она не в состоянии
была выдержать себя и заплакала; она не скрыла и от брата своего горя — рассказала, что имение их в Саратовской губернии продано и что от него осталось только пять
тысяч рублей, из которых прекрасный муженек ее успел уже проиграть больше половины; теперь у них осталось только ее состояние, то
есть тридцать душ.
— Ну, душка, — говорил, унявшись, Масуров и обращаясь к жене, — вели-ка нам подать закусить, знаешь, этого швейцарского сырку да хереску. Вы, братец, извините меня, что я ушел; страстишка! Нельзя: старый, знаете, коннозаводчик. Да, черт возьми! Славный
был у меня завод! Как вам покажется, Павел Васильич? После батюшки мне досталось одних маток две
тысячи.
— Я думаю,
тысяч до трех; да еще, я думаю, деньги у них должны
быть.
Дом
был уже оклеен французскими обоями, экипажи и лошади куплены, подарки невесте сделаны, вследствие чего пяти
тысяч как будто бы и не бывало у Павла в кармане, но расходов предстояло еще очень много; нужно
было занимать, но у кого занять?
Наконец, вышла невеста, и вскоре за тем приехала Марья Николаевна, помещица трех
тысяч душ. Дам и кавалеров
было уже достаточное число. Из приглашенных молодых людей не явился только один Бахтиаров. Владимир Андреич махнул музыкантам: заиграли польский.
Владимир Андреич решительно
был занят губернскими тузами, а Марья Ивановна все егозила около помещицы трех
тысяч душ.
Наденьку сейчас же по приезде в Петербург выдаст замуж, а Марье Ивановне на весь домашний расход
будет давать две
тысячи, а остальные две
тысячи на собственное удовольствие, — недурно, право, недурно!
Деньги
были все прожиты, наделано
тысячи три долгов, карета сломалась, одну лошадь совершенно испортили — все бы это следовало исправить, а на что?
Отец его
был помещик двух
тысяч душ.
Двадцать
тысяч в один месяц утонуло в модных магазинах, и, может
быть, к концу года к этому числу прибавился бы еще нуль, но судьба берегла сироту.
В это самое время милосердая Катерина Михайловна
была в исключительно филантропическом расположении духа вследствие того, что ей принесли оброка до полуторы
тысячи ассигнациями и неизвестно откуда явился кочующий по помещикам разносчик с красным товаром, и потому старуха придумывала, кому из горничных, которых
было у ней до двух десятков, и что именно купить на новое платье, глубоко соображая в то же время, какой бы подарок сделать и милому m-r Мишо, для которого все предлагаемые в безграмотном реестре материи, начиная от английского трико до индийского кашемира, казались ей недостойными.
Катерина Михайловна, исполненная, как известно моему читателю, глубокой симпатии ко всем страданиям человеческим, пролила предварительно обильные слезы; но потом пришла в истинный восторг, услышав, что у Юлии нет денег и что она свои полторы
тысячи может употребить на такое христианское дело, то
есть отдать их m-me Бешметевой для того, чтоб эта несчастная жертва могла сейчас же уехать к папеньке и никак не оставаться долее у злодея-мужа.
В сундуках, которыми была наполнена ее комната, было решительно все. Что бы ни понадобилось, обыкновенно говаривали: «Надо спросить у Натальи Савишны», — и действительно, порывшись немного, она находила требуемый предмет и говаривала: «Вот и хорошо, что припрятала». В сундуках этих
были тысячи таких предметов, о которых никто в доме, кроме ее, не знал и не заботился.
Неточные совпадения
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать
тысяч, тогда как его и на сто рублей не
было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я, показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
Глеб — он жаден
был — соблазняется: // Завещание сожигается! // На десятки лет, до недавних дней // Восемь
тысяч душ закрепил злодей, // С родом, с племенем; что народу-то! // Что народу-то! с камнем в воду-то! // Все прощает Бог, а Иудин грех // Не прощается. // Ой мужик! мужик! ты грешнее всех, // И за то тебе вечно маяться!
Пришла старуха старая, // Рябая, одноглазая, // И объявила, кланяясь, // Что счастлива она: // Что у нее по осени // Родилось реп до
тысячи // На небольшой гряде. // — Такая репа крупная, // Такая репа вкусная, // А вся гряда — сажени три, // А впоперечь — аршин! — // Над бабой посмеялися, // А водки капли не дали: // «Ты дома
выпей, старая, // Той репой закуси!»
Скотинин. Суженого конем не объедешь, душенька! Тебе на свое счастье грех пенять. Ты
будешь жить со мною припеваючи. Десять
тысяч твоего доходу! Эко счастье привалило; да я столько родясь и не видывал; да я на них всех свиней со бела света выкуплю; да я, слышь ты, то сделаю, что все затрубят: в здешнем-де околотке и житье одним свиньям.
19) Грустилов, Эраст Андреевич, статский советник. Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью сердца, любил
пить чай в городской роще и не мог без слез видеть, как токуют тетерева. Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии в 1825 году. Дань с откупа возвысил до пяти
тысяч рублей в год.