Неточные совпадения
— И таким образом, — сказал он с грустной усмешкой, — Таганка и Якиманка [Таганка и Якиманка — безапелляционные судьи. — Имеется
в виду купечество, жившее
в старой Москве,
главным образом
в Замоскворечье —
в «Таганках и Якиманках».] — безапелляционные судьи актера, музыканта, поэта; о печальные времена!
— Прежде всего — наше бестолковое образование: мы все знаем и ничего не знаем; потом непривычка к правильному, постоянному труду, отсутствие собственной изобретательности, вследствие того — всюду и во всем слепое подражание; а
главное — сытый желудок и громаднейшее самолюбие: схвативши верхушки кой-каких знаний, мы считаем унижением для собственного достоинства делать какие-нибудь обыкновенные вещи, которые делают люди заурядные, а хотим создать восьмое чудо, но
в результате явим, — как я, например, — пятидесятилетнюю жизнь тунеядца.
— Вам лучше
в Петербург ехать… Там
главные операции Хмурина… Очень может быть, что он фальшивый банкрот! — посоветовал Тюменев Янсутскому.
Возвратясь же из Сибири и сделавшись обладателем пяти миллионов, Олухов, несмотря на ничтожность своего характера, уверовал, однако,
в одно: что когда у него денег много, так он может командовать людьми как хочет! Первоначальное и
главное его намерение было заставить Домну Осиповну бросить Бегушева, которого Олухов начал считать единственным разрушителем его семейного счастья.
— Она очень хорошенькая и,
главное, чрезвычайно пикантная, что весьма редко между русскими женщинами: они или совсем больные, или толстые… madame Мерова прежде была
в интимных отношениях с Янсутским, которого вы тоже, вероятно, встречали
в обществе?
— За то, — отвечал Янсутский, которому вовсе это было не удивительно
в Домне Осиповне. — По крайней мере, она сама мне говорила, что это одна из
главных причин! — присовокупил он.
— Обвиняют меня
в ужасной вещи,
в гадкой… Вы знаете, я занимался у Хмурина делами —
главным образом
в том смысле, что
в трудных случаях, когда его собственной башки не хватало, помогал ему советами. Раз он мне поручил продать на бирже несколько векселей с его бланковыми надписями, которые потом оказались фальшивыми; спрашивается, мог я знать, что они фальшивые?
Псаломщик,
в пальто, стриженый и более похожий на пожилого приказного, чем на причетника, читал бойко и громко; но уловить из его чтения какую-нибудь мысль было совершенно невозможно: он точно с умыслом останавливался не на запятых, выкрикивал слова ненужные и проглатывал те,
в которых был
главный смысл, и делал, кажется, это, во-первых, потому, что сам плохо понимал, что читал, а потом и надоело ему чрезвычайно это занятие.
—
Главное, она, бедная, очень больна, — продолжала Аделаида Ивановна, желая разжалобить брата
в пользу своей приятельницы, — и присылала своего внучка, это тоже очень мило с ее стороны.
— Другие за вас будут ездить, а вы, как
главный телеграфист, сидите у себя
в комнате и наигрывайте на клавишах…
В этом деле, кроме денежного интереса, есть нравственный: Домна Осиповна, — полагаю, что вы не будете спорить против того, — очень дрянная женщина.
—
Главное состояние старика было
в землях, я знаю, — проговорил он.
Над диваном, на котором старушка по преимуществу сидела, красовался, почти
в натуральную величину, фотографический снимок Александра Ивановича, очень похожий на него, но
в то же время весь какой-то черный, а также виднелись: зимний русский пейзаж, изображающий, как отец Бегушева, окруженный крепостными охотниками, принимал медведя на рогатину, и другой, уже летний пейзаж, представляющий их
главную, родовую усадьбу с садом, с рекой, с мельницей и церковью вдали.
— Странная неосторожность!.. — произнес, усмехаясь, Бегушев. — Но когда
в больницу приезжает
главный доктор? — присовокупил он.
—
Главное, — продолжал тот невеселым голосом, — что
в воскресенье у нас будет une petite soiree litteraire [маленький литературный вечер… (франц.).]… будут читать драму жены… Я профан
в этом деле, хоть и очень люблю театр…
Скрыть выстрела не удалось — это правда; но вся главная история,
в главной сущности своей, осталась почти неизвестною; следствие определило только, что некто В., влюбленный человек, притом семейный и почти пятидесятилетний, в исступлении страсти и объясняя свою страсть особе, достойной высшего уважения, но совсем не разделявшей его чувств, сделал, в припадке безумия, в себя выстрел.