— Потому что, если бы он не чувствовал против вас силы, он бы бесновался, кричал, как он обыкновенно делает всегда с людьми, против которых он ничего не может сделать, но с вами он был
тих и спокоен: значит, вы у него в лапках — и он вас задушит, когда только ему вздумается.
Неточные совпадения
Великий Плавин (за все, что совершил этот юноша в настоящем деле, я его иначе
и назвать не могу), устроив сцену, положил играть «Казака-стихотворца» [«Казак-стихотворец» — анекдотическая опера-водевиль в одном действий А.А.Шаховского (1777—1846).]
и «Воздушные замки» [«Воздушные замки» — водевиль в
стихах Н.
И.Хмельницкого (1789—1845).].
— Он-то!.. Он
и тут вон влюблен в одну молоденькую девочку: она теперь чистенькая, конечно, но, разумеется, того только
и ждет, чтобы ее кто-нибудь взял на содержание, а он ей, вместо того, Шекспира толкует
и стихи разные читает. Глупо это, по-моему.
Любовь к Мари в герое моем не то чтобы прошла совершенно, но она как-то замерла
и осталась в то же время какою-то неудовлетворенною, затаенною
и оскорбленною, так что ему вспоминать об Мари было больно, грустно
и досадно; он лучше хотел думать, что она умерла,
и на эту тему, размечтавшись в сумерки, писал даже
стихи...
— Гекзаметр этот — размер
стиха для уха непривычный,
и высокопарный язык, который изобрел переводчик, — объяснил ей Вихров.
—
И Шиллер — сапожник: он выучился
стихи писать
и больше уж ничего не знает. Всякий немец — мастеровой: знает только мастерство; а русский, брат, так на все руки мастер. Его в солдаты отдадут: «Что, спросят, умеешь на валторне играть?..» — «А гля че, говорит, не уметь — губы есть!»
— Бенедиктова читали вы
стихи: «Кудри девы чародейки, кудри блеск
и аромат», — отличные
стихи! — говорил Кергель, задирая на полке ноги вверх.
— Отличные! — подтвердил
и Вихров: ему тоже очень нравились в это время
стихи Бенедиктова.
Оказалось потом, что Кергель
и сам пишет
стихи,
и одно из них, «На приезд Жуковского на родину», было даже напечатано,
и Кергель не преминул тут же с полка
и прочесть его Вихрову.
Он обыкновенно всю жизнь всегда был влюблен в какую-нибудь особу
и писал к ней
стихи.
— Он может писать мне
стихи или не писать, — мне это все равно! — отвечала бедная девушка
и затем, со слезами уже на глазах, обратилась к Фатеевой...
Будучи от природы весьма неглупая девушка
и вышедши из пансиона, где тоже больше учили ее мило держать себя, она начала читать все повести, все
стихи, все критики
и все ученые даже статьи.
— Кергель продолжает писать
стихи, а Живин, как вы уехали, заперся дома, никуда не показывается
и все, говорят, скучает об вас.
Вихров, после того, Христом
и богом упросил играть Полония — Виссариона Захаревского,
и хоть военным, как известно, в то время не позволено было играть, но начальник губернии сказал, что — ничего, только бы играл; Виссарион все хохотал: хохотал, когда ему предлагали, хохотал, когда стал учить роль (но противоречить губернатору, по его уже известному нам правилу, он не хотел),
и говорил только Вихрову, что он боится больше всего расхохотаться на сцене,
и игра у него выходила так, что несколько
стихов скажет верно, а потом
и заговорит не как Полоний, а как Захаревский.
«Я плыву
и плыву через мглу на скалу
и сложу мою главу неоплаканную!» Помните эти
стихи, которые я читал вам еще в юности?
— Только этим
и занимается, больше ничем — решительно Сердечкин. Теперь вот влюблен в эту молоденькую актрису
и целые дни сидит у нее, пишет ей
стихи! Вы хотите его видеть?
Но Ленский, не имев, конечно, // Охоты узы брака несть, // С Онегиным желал сердечно // Знакомство покороче свесть. // Они сошлись. Волна и камень, //
Стихи и проза, лед и пламень // Не столь различны меж собой. // Сперва взаимной разнотой // Они друг другу были скучны; // Потом понравились; потом // Съезжались каждый день верхом // И скоро стали неразлучны. // Так люди (первый каюсь я) // От делать нечего друзья.
— Да, это прекрасно, моя милая, — сказала бабушка, свертывая мои
стихи и укладывая их под коробочку, как будто не считая после этого княгиню достойною слышать такое произведение, — это очень хорошо, только скажите мне, пожалуйста, каких после этого вы можете требовать деликатных чувств от ваших детей?
Тут он взял от меня тетрадку и начал немилосердно разбирать каждый
стих и каждое слово, издеваясь надо мной самым колким образом. Я не вытерпел, вырвал из рук его мою тетрадку и сказал, что уж отроду не покажу ему своих сочинений. Швабрин посмеялся и над этой угрозою. «Посмотрим, — сказал он, — сдержишь ли ты свое слово: стихотворцам нужен слушатель, как Ивану Кузмичу графинчик водки перед обедом. А кто эта Маша, перед которой изъясняешься в нежной страсти и в любовной напасти? Уж не Марья ль Ивановна?»
Напротив, с Катей Аркадий был как дома; он обращался с ней снисходительно, не мешал ей высказывать впечатления, возбужденные в ней музыкой, чтением повестей,
стихов и прочими пустяками, сам не замечая или не сознавая, что эти пустяки и его занимали.
Неточные совпадения
Добчинский. Я бы
и не беспокоил вас, да жаль насчет способностей. Мальчишка-то этакой… большие надежды подает: наизусть
стихи разные расскажет
и, если где попадет ножик, сейчас сделает маленькие дрожечки так искусно, как фокусник-с. Вот
и Петр Иванович знает.
Но когда он убедился, что злодеяние уже совершилось, то чувства его внезапно
стихают,
и одна только жажда водворяется в сердце его — это жажда безмолвия.
— Слушай! — сказал он, слегка поправив Федькину челюсть, — так как ты память любезнейшей моей родительницы обесславил, то ты же впредь каждый день должен сию драгоценную мне память в
стихах прославлять
и стихи те ко мне приносить!
Когда запели причастный
стих, в церкви раздались рыдания,"больше же всех вопили голова
и предводитель, опасаясь за многое имение свое".
Чем далее лилась песня, тем ниже понуривались головы головотяпов. «Были между ними, — говорит летописец, — старики седые
и плакали горько, что сладкую волю свою прогуляли; были
и молодые, кои той воли едва отведали, но
и те тоже плакали. Тут только познали все, какова такова прекрасная воля есть». Когда же раздались заключительные
стихи песни: