Неточные совпадения
Павел пробовал было хоть на минуту остаться с ней наедине, но решительно это было невозможно, потому что она то укладывала свои ноты, книги, то разговаривала с прислугой; кроме того, тут же в комнате сидела, не сходя с места, m-me Фатеева с
прежним могильным
выражением в
лице; и, в заключение всего, пришла Анна Гавриловна и сказала моему герою: «Пожалуйте, батюшка, к барину; он один там у нас сидит и дожидается вас».
Он почувствовал, что рука ее сильно при этом дрожала. Что касается до наружности, то она значительно похорошела:
прежняя, несколько усиленная худоба в ней прошла, и она сделалась совершенно бель-фам [Бель-фам — видная, представительная, полная женщина.], но грустное
выражение в
лице по-прежнему, впрочем, оставалось.
На другой день поутру Павел, по обыкновению, пришел к m-me Фатеевой пить чай и несколько даже поприготовился поэффектнее рассказать ей ночное происшествие; но он увидел, что Клеопатра Петровна сидела за чайным прибором с каким-то окаменелым
лицом. Свойственное ей
прежнее могильное
выражение лица так и подернуло, точно флером, все черты ее.
Уже ударили к вечерне, когда наши путники выехали из города. Работник заметно жалел хозяйских лошадей и ехал шагом. Священник сидел, понурив свою сухощавую голову, покрытую черною шляпою с большими полями.
Выражение лица его было по-прежнему мрачно-грустное: видно было, что какие-то заботы и печали сильно снедали его душу.
Неточные совпадения
Такое же
выражение радости заменило
прежнее тревожное
выражение лица Голенищева.
Она ничего не отвечала и отрицательно покачала своею остриженною головой. Но по
выражению вдруг просиявшего
прежнею красотой
лица он видел, что она не желала этого только потому, что это казалось ей невозможным счастьем.
Собакевич слушал все по-прежнему, нагнувши голову, и хоть бы что-нибудь похожее на
выражение показалось на
лице его. Казалось, в этом теле совсем не было души, или она у него была, но вовсе не там, где следует, а, как у бессмертного кощея, где-то за горами и закрыта такою толстою скорлупою, что все, что ни ворочалось на дне ее, не производило решительно никакого потрясения на поверхности.
Впрочем, и это бледное и угрюмое
лицо озарилось на мгновение как бы светом, когда вошли мать и сестра, но это прибавило только к
выражению его, вместо
прежней тоскливой рассеянности, как бы более сосредоточенной муки.
У ней
лицо было другое, не
прежнее, когда они гуляли тут, а то, с которым он оставил ее в последний раз и которое задало ему такую тревогу. И ласка была какая-то сдержанная, все
выражение лица такое сосредоточенное, такое определенное; он видел, что в догадки, намеки и наивные вопросы играть с ней нельзя, что этот ребяческий, веселый миг пережит.