Неточные совпадения
Веселенький деревенский домик полковника, освещенный солнцем, кажется, еще более обыкновенного повеселел. Сам Михайло Поликарпыч, с сияющим лицом, в своем домашнем нанковом сюртуке, ходил по зале: к нему вчера только приехал сын его, и теперь, пока тот спал еще, потому что всего было семь
часов утра, полковник разговаривал с Ванькой, у которого от
последней, вероятно, любви его появилось даже некоторое выражение чувств в лице.
Те проворно побежали, и через какие-нибудь четверть
часа коляска была подана к крыльцу. В нее было запряжено четыре худощавых, но, должно быть, чрезвычайно шустрых коней. Человек пять людей, одетых в черкесские чапаны и с нагайками, окружали ее. Александр Иванович заставил сесть рядом с собою Вихрова, а напротив Живина и Доброва.
Последний что-то очень уж облизывался.
Он застал Плавина в новеньком, с иголочки, вицмундире, с крестом на шее, сидящего за средним столом; длинные бакенбарды его были расчесаны до
последнего волоска; на длинных пальцах были отпущены длинные ногти;
часы с какой-то необыкновенной уж цепочкой и с какими-то необыкновенными прицепляемыми к ней брелоками.
Последнее время генерал заметно заискивал в Вихрове и как бы даже старался снискать его интимную дружбу. 11-го числа
часов в 9 вечера он действительно заехал к нему завитой и напомаженный, в полном генеральском мундире, в ленте и звезде.
Хоть бы заикнулся, беспутный, — а вот теперь к
последнему часу и пригнал! когда уж почти начеку: сесть бы да и ехать, а? а ты вот тут-то и напакостил, а? а?
И до того уже задавила его безвыходная тоска и тревога всего этого времени, но особенно
последних часов, что он так и ринулся в возможность этого цельного, нового, полного ощущения.
Митя, впрочем, не знал, что будет тогда, до самого
последнего часу не знал, в этом надо его оправдать.
Неточные совпадения
Она взглянула на
часы. Еще оставалось три
часа, и воспоминания подробностей
последнего свидания зажгли ей кровь.
Но после этого
часа прошел еще
час, два, три, все пять
часов, которые он ставил себе самым дальним сроком терпения, и положение было все то же; и он всё терпел, потому что больше делать было нечего, как терпеть, каждую минуту думая, что он дошел до
последних пределов терпения и что сердце его вот-вот сейчас разорвется от сострадания.
Засим это странное явление, этот съежившийся старичишка проводил его со двора, после чего велел ворота тот же
час запереть, потом обошел кладовые, с тем чтобы осмотреть, на своих ли местах сторожа, которые стояли на всех углах, колотя деревянными лопатками в пустой бочонок, наместо чугунной доски; после того заглянул в кухню, где под видом того чтобы попробовать, хорошо ли едят люди, наелся препорядочно щей с кашею и, выбранивши всех до
последнего за воровство и дурное поведение, возвратился в свою комнату.
Он бродил без цели. Солнце заходило. Какая-то особенная тоска начала сказываться ему в
последнее время. В ней не было чего-нибудь особенно едкого, жгучего; но от нее веяло чем-то постоянным, вечным, предчувствовались безысходные годы этой холодной мертвящей тоски, предчувствовалась какая-то вечность на «аршине пространства». В вечерний
час это ощущение обыкновенно еще сильней начинало его мучить.
Отвечая на них, он проговорил три четверти
часа, беспрестанно прерываемый и переспрашиваемый, и успел передать все главнейшие и необходимейшие факты, какие только знал из
последнего года жизни Родиона Романовича, заключив обстоятельным рассказом о болезни его.