Неточные совпадения
— Да-с, прекрасно!.. — возразила
ему с запальчивостью Елена. — Это было бы очень хорошо, если бы вы весь ваш доход делили между бедными, и я
с удовольствием бы
взяла из
них следующую мне часть; но быть в этом случае приятным исключением я не желаю, и тем более,
что я нисколько не нуждалась в ваших деньгах: я имела свои средства!
— Вот уж это, по-моему, глупо! — сказала Елизавета Петровна. —
С бедных не
взять — другое дело, а
с богатых —
что их жалеть!
«Э, черт
возьми! Могу же я быть спокойным или не спокойным, как мне пожелается того!» — подумал
он; но, поехав к Елене, все-таки решился, чтобы не очень встревожить ее, совладеть
с собой и передать ей всю эту историю, как давно
им ожидаемую. Но Елена очень хорошо знала князя, так
что, едва только
он вошел, как она воскликнула встревоженным даже голосом...
— Это
с чего ты
взял,
что я сочиню тебе сцену? — воскликнула Елена, гордо поднимая перед
ним свою голову. — Слишком ошибаешься!.. Прошла та пора: теперь я тебя очень хорошо понимаю, и если бы ты даже стал притворяться передо мною, так я бы это сейчас увидела, и ты к теперешним своим качествам прибавил бы в глазах моих еще новое, весьма некрасивое.
— Хорошо,
что заранее, по крайней мере, сказала! — проговорил князь почти задыхающимся от гнева голосом и затем встал и собрал все книги, которые приносил Елене читать,
взял их себе под руку, отыскал после того свою шляпу, зашел потом в детскую, где несколько времени глядел на ребенка; наконец, поцеловав
его горячо раза три — четыре, ушел совсем, не зайдя уже больше и проститься
с Еленой.
— Я не поддамся, конечно… Я помню, как и тот мой муж вздумал было на меня кричать,
что я долго одеваюсь на бал, я
взяла да банкой
с духами и пустила
ему в лицо; но все же неприятно иметь в доме бури, особенно на старости лет…
— У меня тоже решительно ничего нет, — подхватила Елена, смотря себе на гуттаперчевые браслеты и готовая, кажется,
их продать. — Но вот
чего я не понимаю, — продолжала она, — каким образом было
им эмигрировать, не
взяв и не захватив
с собой ничего!
— Оттого,
что я довольно
им давал и документ даже насчет этого нарочно сохранил, — проговорил князь и, проворно встав
с своего места, вынул из бюро пачку писем,
взял одно из
них и развернул перед глазами Елены. — На, прочти!.. — присовокупил
он, показывая на две, на три строчки письма, в которых говорилось: «Вы, мой милый князь, решительно наш второй Походяшев: вы так же нечаянно, как и
он, подошли и шепнули,
что отдаете в пользу несчастных польских выходцев 400 тысяч франков. Виват вам!»
Елене пришло в голову,
что не удар ли случился
с Николя, и
он лечится электричеством; но машина, собственно, была куплена для больной бабушки Николя; когда же та умерла, то Николя машину
взял к себе для такого употребления:
он угрозами и ласками зазывал в свой кабинет лакеев и горничных и упрашивал
их дотронуться до машины.
— Ой, господи, для
чего так много! — произнес Елпидифор Мартыныч, как бы испугавшись даже такой огромной цифры денег; и после этого обещания по крайней мере
с неделю ходил по своим каналам; затем, приехав, наконец, к князю, объявил
ему с отчаянным видом: — Нет-с! Ничего тут не поделаешь, и слышать не хотят. «Как, говорят, при нынешней гласности, можно это сделать?.. — Пожалуй, все газеты протрубят: она мать, — кто же может
взять у нее ребенка?»
— Да так-с! Ужасные бестии эти азиаты! Вы думаете, они помогают, что кричат? А черт их разберет, что они кричат? Быки-то их понимают; запрягите хоть двадцать, так коли они крикнут по-своему, быки всё ни с места… Ужасные плуты! А
что с них возьмешь?.. Любят деньги драть с проезжающих… Избаловали мошенников! Увидите, они еще с вас возьмут на водку. Уж я их знаю, меня не проведут!
Неточные совпадения
Говорят,
что я
им солоно пришелся, а я, вот ей-богу, если и
взял с иного, то, право, без всякой ненависти.
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы
с Христианом Ивановичем
взяли свои меры:
чем ближе к натуре, тем лучше, — лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б
с ними изъясняться:
он по-русски ни слова не знает.
Мужик я пьяный, ветреный, // В амбаре крысы
с голоду // Подохли, дом пустехонек, // А не
взял бы, свидетель Бог, // Я за такую каторгу // И тысячи рублей, // Когда б не знал доподлинно, //
Что я перед последышем // Стою…
что он куражится // По воле по моей…»
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду…
Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если
он увидится
с вами…
Возьмите труд узнать образ мыслей
его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете… Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе,
что молодой человек, похвальных свойств, представлен… Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
Но пастух на все вопросы отвечал мычанием, так
что путешественники вынуждены были, для дальнейших расспросов,
взять его с собою и в таком виде приехали в другой угол выгона.