Неточные совпадения
Павлин. Понимаю я-с. Да от большого ума кляуз-то заводить не следует. Конечно, осуждать господ мы не можем, а
и похвалить нельзя. У Меропы Давыдовны
такой характер: с кем из знакомых размолвка — сейчас тяжбу заводить. Помилуйте, знакомство большое, размолвки частые — только
и знаем, что судимся.
Павлин. Да я всю его родословную природу
знаю. Окромя что по курятникам яйцы таскать, он другой науки не
знает. Его давно на осину пора, да что
и на осину-то! Вот, Бог даст, осень придет,
так его беспременно, за его глупость, волки съедят. Недаром мы его волчьей котлеткой зовем. А вы бы, сударь, фуражку-то сняли, неравно барышня войдут.
Павлин. Хорошо-с,
так и будем
знать.
Мурзавецкий. Ах, я оставлю; уж сказал,
так и оставлю. Только не вдруг, сразу нельзя:
знаете, бывают какие случаи, ма тант? Трагические случаи бывают. Вот один вдруг оборвал
и, как сидел,
так… без всяких прелюдий, просто даже без покаяния, ма тант. Вот оно что!
Мурзавецкая. Зачем срок? Что мне себя связывать! Отдам, вот
и все тут. Я еще не
знаю, сколько у меня денег
и есть ли деньги — да
и копаться-то в них за грех считаю. Когда понадобятся… да не то что когда понадобятся, а когда захочу отдать,
так деньги найдутся, стоит только пошарить кругом себя.
И найдется ровно столько, сколько нужно. Вот какие со мной чудеса бывают. Да ты веришь аль нет?
Мурзавецкая.
Так об чем
и разговаривать? Беспокоиться о долгах я не желаю. Куда торопиться-то? Почем мы
знаем, может быть,
так и нужно, чтоб они ждали, — может быть, им через меня испытание посылается?
Мурзавецкая. Я ведь девица старая, я мужчин разбирать не умею; может быть, Аполлон
и в самом деле плохой жених; да, понимаешь ты, что я этого
и знать не хочу; я своему родному добра желаю, а до нее мне
и горя мало…
так вот, если она заупрямится, надо нам с тобой, Вукол, придумать, чем пугнуть ее.
Чугунов. Он, благодетельница. Думали, ничего из парня не выдет, не учился нигде
и грамоте едва
знает, отдали частному землемеру в помощники,
так все одно, что бросили…
И вдруг какое дарование открылось! Что хотите дайте, точка в точку сделает.
Купавина. Я понимаю, куда клонится этот разговор, — вам хочется попасть на свою любимую тему — что женщины ничего не
знают, ничего не умеют, что они без опеки жить не могут. Ну,
так я вам докажу, что я сумею вести свои дела
и без посторонней помощи.
Купавина.
Так, значит, я
и не
узнаю? Жаль.
Глафира. Мы с ней видим друг друга насквозь,
и она хорошо
знает, что если я вырвусь от нее замуж,
так она только меня
и видела. Впрочем, я ей очень благодарна.
Чугунов. Уж
так и на двенадцать? Вперед
знаешь, что на двенадцать.
Глафира (опять прилегая к Лыняеву). Итак, вы меня любите, мы живем душа в душу. Я — олицетворенная кротость
и покорность, я не только исполняю, но предупреждаю ваши желания, а между тем понемногу забираю в руки вас
и все ваше хозяйство,
узнаю малейшие ваши привычки
и капризы
и, наконец, в короткое время делаюсь для вас совершенной необходимостью,
так что вы без меня шагу ступить не можете.
Глафира. Ну,
так я
и знала! Эко несчастие! Опять черное платье, опять притворство
и постничанье!
Беркутов. Мы! А много ль вас-то? Вы тут ссоритесь, на десять партий разбились. Ну, вот я пристану к вам,
так ваша партия будет посильнее.
Знаешь, что я замечаю? Твое вольнодумство начинает выдыхаться; вы, провинциалы, мало читаете. Вышло много новых книг
и брошюрок по твоей части; я с собой привез довольно. Коли хочешь, подарю тебе. Прогляди книжки две,
так тебе разговору-то лет на пять хватит.
Мурзавецкая. В затруднительное? Ошибаешься (стучит костылем), ошибаешься, говорю тебе. Я лучше вас
знаю, что вам нужно: что тебе нужно, что ей. Ее душа мне известна; я в нее, как в зеркало, смотрю: вот я сейчас вижу, что она тебя любит.
И тебе пора остепениться. Денег, что ль, больших ищешь?
Так стыдно тебе! А ты душу ищи.
Неточные совпадения
Купцы.
Так уж сделайте
такую милость, ваше сиятельство. Если уже вы, то есть, не поможете в нашей просьбе, то уж не
знаем, как
и быть: просто хоть в петлю полезай.
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть
и большая честь вам, да все,
знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли…
И батюшка будет гневаться, что
так замешкались.
Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые
так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально,
и почему ж сторожу
и не завесть его? только,
знаете, в
таком месте неприлично… Я
и прежде хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Как бы, я воображаю, все переполошились: «Кто
такой, что
такое?» А лакей входит (вытягиваясь
и представляя лакея):«Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?» Они, пентюхи,
и не
знают, что
такое значит «прикажете принять».
Хлестаков. Черт его
знает, что
такое, только не жаркое. Это топор, зажаренный вместо говядины. (Ест.)Мошенники, канальи, чем они кормят!
И челюсти заболят, если съешь один
такой кусок. (Ковыряет пальцем в зубах.)Подлецы! Совершенно как деревянная кора, ничем вытащить нельзя;
и зубы почернеют после этих блюд. Мошенники! (Вытирает рот салфеткой.)Больше ничего нет?