Неточные совпадения
«И то еще я замечал, — говорил он, — что пенсионная, выйдя замуж, рано ли поздно, хахаля заведет себе, а не то и двух, а котора у мастерицы была в обученье, дура-то дурой окажется, да к тому же и злобы много накопит в себе…» А Макрина тотчáс ему на те
речи: «С
мужьями у таких жен, сколько я их ни видывала, ладов не бывает: взбалмошны, непокорливы, что ни день, то в дому содом да драна грамота, и таким женам много от супружеских кулаков достается…» Наговорившись с Марком Данилычем о таких женах и девицах, Макрина ровно обрывала свои россказни, заводила
речь о стороннем, а дня через два опять, бывало, поведет прежние
речи…
Только что ушел Смолокуров, спешными шагами прошла к
мужу Татьяна Андревна и рассказала ему свои догадки. Изумился Зиновий Алексеич, но решил пока в это дело не мешаться, и если сама Наташа не заведет
речи про Веденеева, не говорить об нем ни полслова.
Перебивая чуть не на каждом слове
мужа, Татьяна Андревна расспрашивала Никитушку, каково было его здоровье, тужила о пережитых невзгодах, соболезновала неудачам и, наконец, совсем перебив мужнины расспросы, повела
речь о самом нужном, по мнению ее, деле — о приданом.
После завтрака Татьяна Андревна, догадавшись по говору материнского сердца, что меж женихом и невестой проскочило что-то неладное, приказала Наташе что-то по хозяйству и сама вышла, сказав
мужу, что надо с ним о чем-то неотложном посоветоваться, остался Меркулов с Лизой один на один. Уйти нельзя, молчать тоже нельзя. «Дай расспрошу», — подумал он и повел
речь издалека.
— Налить еще чаю? — спрашивала Елена, она сидела обычно с книжкой в руке, не вмешиваясь в лирические
речи мужа, быстро перелистывая страницы, двигая бровями. Читала она французские романы, сборники «Шиповника», «Фиорды», восхищалась скандинавской литературой. Клим Иванович Самгин не заметил, как у него с нею образовались отношения легкой дружбы, которая, не налагая никаких неприятных обязательств, не угрожала принять характер отношений более интимных и ответственных.
— Что же это? — с отчаянием спрашивала она, когда вдруг становилась скучна, равнодушна ко всему, в прекрасный, задумчивый вечер или за колыбелью, даже среди ласк и
речей мужа…
Наталья Николаевна не прерывала возвышенных и страстных
речей мужа ни одним звуком, и он говорил на полной свободе, какой не давало ему положение его ни в каком другом месте.
Жена Можжелова, Анна Сергеевна, — молоденькая провинциалка с прекрасными, задумчивыми глазами и немножко застенчивая — по-видимому, порядком таки скучала, слушая бесконечные
речи мужа; и когда Воронецкий, остроумный и бывалый, начинал что-нибудь рассказывать или шутливо поддразнивать Анну Сергеевну, она, видимо, оживлялась.
Неточные совпадения
— Вот твои шутки! — напустилась княгиня на
мужа. — Ты всегда… начала она свою укоризненную
речь.
— Ничего, папа, — отвечала Долли, понимая, что
речь идет о
муже. — Всё ездит, я его почти не вижу, — не могла она не прибавить с насмешливою улыбкой.
Облонский обедал дома; разговор был общий, и жена говорила с ним, называя его «ты», чего прежде не было. В отношениях
мужа с женой оставалась та же отчужденность, но уже не было
речи о разлуке, и Степан Аркадьич видел возможность объяснения и примирения.
Василиса Егоровна увидела коварство своего
мужа; но, зная, что ничего от него не добьется, прекратила свои вопросы и завела
речь о соленых огурцах, которые Акулина Памфиловна приготовляла совершенно особенным образом.
«А что, если я скажу, что он актер, фокусник, сумасшедший и все
речи его — болезненная, лживая болтовня? Но — чего ради, для кого играет и лжет этот человек, богатый, влюбленный и, в близком будущем, —
муж красавицы?»