Неточные совпадения
— Дай тебе Господи! — молвила Манефа. — Будешь богат —
не забудь сира, нища и убога, делись со Христом своим богатством… Неимущему подашь — самому Христу подашь. А паче всего
в суету
не вдавайся,
не поклонничай перед игемонами да проконсулами.
Сначала ревностно
вдастся в учение и обрядность избранного толка, но тотчас же убедится, что
в нем и
не бывало никогда истины, что и
в этот толк антихрист пустил тлетворную свою прелесть…
— Знаю, родная, все знаю, — со вздохом ответил Герасим. — Только ты смотри у меня, невестушка,
не моги унывать…
В отчаянье
не вдавайся, духом бодрись, на света Христа уповай… Христос от нас, грешных, одной ведь только милости требует и только на нее милости свои посылает… Все пошлет он, милосердный, тебе, невестушка, и пашню, и дом справный, и скотинушку, и полные закрома…
— А ты, земляк, за шутку
не скорби,
в обиду
не вдавайся, а ежели уж очень оскорбился, так прости Христа ради. Вот тебе как перед Богом говорю: слово молвлено за всяко просто, — заговорил Смолокуров, опасавшийся упустить хорошего Марка Евангелиста. — Так больно хороша икона-то? — спросил он заискивающим голосом у Герасима Силыча.
Неохота была ему
вдаваться в дальние расспросы. И верил он, и
не хотелось ему верить.
Пуще прежнего
вдалась в чтение; но путешествия, история, прежде столь любимые,
не занимали ее больше…
Неточные совпадения
Почтмейстер
вдался более
в философию и читал весьма прилежно, даже по ночам, Юнговы «Ночи» и «Ключ к таинствам натуры» Эккартсгаузена, [Юнговы «Ночи» — поэма английского поэта Э. Юнга (1683–1765) «Жалобы, или Ночные думы о жизни, смерти и бессмертии» (1742–1745); «Ключ к таинствам натуры» (1804) — религиозно-мистическое сочинение немецкого писателя К. Эккартсгаузена (1752–1803).] из которых делал весьма длинные выписки, но какого рода они были, это никому
не было известно; впрочем, он был остряк, цветист
в словах и любил, как сам выражался, уснастить речь.
Так как русский человек
в решительные минуты найдется, что сделать,
не вдаваясь в дальние рассуждения, то, поворотивши направо, на первую перекрестную дорогу, прикрикнул он: «Эй вы, други, почтенные!» — и пустился вскачь, мало помышляя о том, куда приведет взятая дорога.
— Нет, меня сердит, — продолжал папа, взяв
в руку пирожок, но держа его на таком расстоянии, чтобы maman
не могла достать его, — нет, меня сердит, когда я вижу, что люди умные и образованные
вдаются в обман.
Затем Раскольников передал (довольно сухо) разговор свой с Свидригайловым, пропустив о призраках Марфы Петровны, чтобы
не вдаваться в излишнюю материю, и чувствуя отвращение заводить какой бы то ни было разговор, кроме самого необходимого.
Она
не вдалась в мечтательность,
не покорилась внезапному трепету листьев, ночным видениям, таинственному шепоту, когда как будто кто-то ночью наклонится над ее ухом и скажет что-то неясное и непонятное.