Неточные совпадения
Трех годов на новом
месте не прожил, как умер в одночасье. Жена его померла еще в Родякове;
осталось двое сыновей неженатых: Мокей да Марко. Отцовское прозвище за ними
осталось — стали писаться они Смолокуровыми.
— Еще будучи в Питере, — говорила Таифа, — отписала я матушке, что хотя, конечно, и жаль будет с Комаровом расстаться, однако ж вконец сокрушаться не след. Доподлинно узнала я, что выгонка будет такая же, какова была на Иргизе. Часовни, моленные, кельи порушат, но хозяйства не тронут. Все
останется при нас. Как-нибудь проживем. В нашем городке матушка
места купила. После Ильина дня хотела туда и кельи перевозить, да вот эти неприятности, да матушкины болезни задержали…
Когда же у отца зашел разговор с Дмитрием Петровичем про цены на тюлений жир и вспомнила она, как Марко Данилыч хотел обмануть и Меркулова, и Зиновья Алексеича и какие обидные слова говорил он тогда про Веденеева, глаза у ней загорелись полымем, лицо багрецом подернулось, двинулась она, будто хотела встать и вмешаться в разговор, но, взглянув на Дуню, опустила глаза,
осталась на
месте и только кидала полные счастья взоры то на отца, то на мать, то на сестру.
И, когда служивый улегся в клети на мягкой ильинской соломе, развязала она походную его котому́ и, сколько было в ней порожнего
места, столько наложила ему на дорогу и хлеба, и пирогов, и баранины, что от обеда
осталось, картошки в загнетке напекла, туда же сунула, луку зеленого, стручков гороховых первого бранья, даже каленых орехов, хоть служивому и нечем было их грызть. Наполнив съестным котому, добрая старушка набожно перекрестилась. Все одно, что тайную милостыню на окно бобылке положила.
По кончине Фотина насельники долины, один по другому, по разным
местам разбрелись, но святое
место пока не
оставалось пусто.
Вынул из кармана ключ Николай Александрыч и отпер тяжелый замок, висевший на железных дверях сионской горницы. Вошел он туда только с братом и дворецким. Прочие
остались на прежних
местах в глубоком молчанье. Один Софронушка вполголоса лепетал какую-то бессмыслицу, да дьякон, соскучась, что долго не отворяют дверей, заголосил...
— Не извольте беспокоиться, Иван Ермолаич, — обернемся, это уж наше дело, — задорно проговорил Колодкин и поднялся с
места. — Счастливо
оставаться! — промолвил он.
— Кондрашка! — равнодушно ответил врач, укладывая ланцеты. — Федулов, — сказал он, обращаясь к фельдшеру, — ступай в дом пациента, там и
останешься, будешь дежурить у кровати… А что Карл Хрестьяныч, дома?.. — спросил он потом у будочника Маркелова, пришедшего на
место не столько ради порядка, сколько из любопытства.
— Составь список работникам поименно, отметь, за сколько кто подряжен, сколько кому уплачено, сколько кому
остается уплатить, — вставая с
места, сказал Патап Максимыч. — Сегодня же к вечеру изготовь, а завтра поутру всех рабочих сбери. Ступай, торопись.
Иные, получив деньги, прочь было пошли. Давненько не пивали зелена вина, каждого в кабак тянуло, но Патап Максимыч сказал, чтобы покуда
оставались они на
месте, что ему надо еще с ними потолковать и, ежели хоть один кто уйдет, другим денег раздавать он не станет. Все
остались, и те, до кого не дошла еще очередь раздачи, зорко караулили, чтобы кто-нибудь тягу не задал.
Остались четыре крестьянки из дальних
мест, каптенармус Устюгов с другом своим фельдфебелем Богатыревым да полоумная Серафима Ильинишна с неразлучными спутницами, матерью Сандулией да с матерью Иларией.
А в дому Луповицких меж тем убирали столы, украшали их, уставляли ценными напитками и плодами своих теплиц. Входили в столовую гости веселые, говорливые, садились за столы по
местам. Шуткам и затейным разговорам конца не было, одни хозяева, кроме Андрея Александрыча, все время
оставались сдержанны и холодны. Изронят изредка словечко, а ни за что не улыбнутся.
— Надо хорошенько будет попросить Герасима Силыча, — сказал Патап Максимыч. — Он за всем присмотрит. Да вот еще что думаю — для чего вам
оставаться в здешнем городе, не лучше ль в ином
месте устроиться домком? Из близких у вас здесь ведь нет никого. Ни единого человека нет, кого бы можно было пожалеть, с кем бы прощаться было тяжело.
— Ну и слава Богу, — радостно вскликнула Аграфена Петровна. — Домолчались до доброго слова!.. Теперь, Петр Степаныч, извольте в свое
место идти, а я с вашей невестой
останусь. Видите, какая она — надо ей успокоиться.
В трех
местах голова у меня прошиблена до кости, и весь я избит — живого
места не
осталось на мне…
Вскоре от высшего начальства из Петербурга вышло такое решение о скитах: им дозволено было
оставаться по-прежнему только на полгода, после этого времени они все непременно должны быть совершенно порушены; тем из скитских матерей, что приписаны были к обителям по последней ревизии, дозволено было
оставаться на их
местах, но со значительным уменьшением их строений.
Были оставлены на своих
местах только приписанные к ним по ревизии, и каждой жительнице отведено было по просторной келье, но таких приписанных по всем скитам
осталось не больше восьмидесяти старых старух, а прежде всех обительских жителей было без малого тысяча.
Неточные совпадения
— Где Матренка? — слышится в другом
месте, — ведь Матренка-то в избе
осталась!
Присутственные
места запустели; недоимок накопилось такое множество, что местный казначей, заглянув в казенный ящик, разинул рот, да так на всю жизнь с разинутым ртом и
остался; квартальные отбились от рук и нагло бездействовали: официальные дни исчезли.
Взволнованная и слишком нервная Фру-Фру потеряла первый момент, и несколько лошадей взяли с
места прежде ее, но, еще не доскакивая реки, Вронский, изо всех сил сдерживая влегшую в поводья лошадь, легко обошел трех, и впереди его
остался только рыжий Гладиатор Махотина, ровно и легко отбивавший задом пред самим Вронским, и еще впереди всех прелестная Диана, несшая ни живого, ни мертвого Кузовлева.
Многие семьи по годам
остаются на старых
местах, постылых обоим супругам, только потому, что нет ни полного раздора ни согласия.
Когда встали из-за стола, Левину хотелось итти за Кити в гостиную; но он боялся, не будет ли ей это неприятно по слишком большой очевидности его ухаживанья за ней. Он
остался в кружке мужчин, принимая участие в общем разговоре, и, не глядя на Кити, чувствовал ее движения, ее взгляды и то
место, на котором она была в гостиной.