Неточные совпадения
Прежде
всего Сашка подействовал на супружеские чувства Привалова
и разбудил в нем ревность к жене. За ней следят, ловят
каждое ее слово,
каждый взгляд,
каждое движение… Сашка является гениальным изобретателем в этой чудовищной травле. Счастливая наследница миллионов кончила сумасшествием
и умерла в доме Бахарева, куда ее принесли после одной «науки» мужа замертво.
От нечего делать он рассматривал красивую ореховую мебель, мраморные вазы, красивые драпировки на дверях
и окнах, пестрый ковер, лежавший у дивана, концертную рояль у стены, картины, —
все было необыкновенно изящно
и подобрано с большим вкусом;
каждая вещь была поставлена так, что рекомендовала сама себя с самой лучшей стороны
и еще служила в то же время необходимым фоном, объяснением
и дополнением других вещей.
В ней
все было красиво:
и небольшой белый лоб с шелковыми прядями мягких русых волос,
и белый детски пухлый подбородок, неглубокой складкой, как у полных детей, упиравшийся в белую, точно выточенную шею с коротенькими золотистыми волосами на крепком круглом затылке,
и даже та странная лень, которая лежала, кажется, в
каждой складке платья, связывала
все движения
и едва теплилась в медленном взгляде красивых светло-карих глаз.
Из-за этого
и дело затянулось, но Nicolas может устроить на свой страх то, чего не хочет Привалов,
и тогда
все ваше дело пропало, так что вам необходим в Петербурге именно такой человек, который не только следил бы за
каждым шагом Nicolas, но
и парализовал бы
все его начинания,
и в то же время устроил бы конкурс…
Он переспросил, сколько стоят
все безделушки, пресс-папье, чернильница; пересматривал
каждую вещь к свету
и даже вытер одну запыленную статуэтку своим платком.
Антонида Ивановна, по мнению Бахаревой, была первой красавицей в Узле,
и она часто говорила, покачивая головой: «
Всем взяла эта Антонида Ивановна,
и полнотой,
и лицом,
и выходкой!» При этом Марья Степановна
каждый раз с коротким вздохом вспоминала, что «вот у Нади, для настоящей женщины, полноты недостает, а у Верочки кожа смуглая
и волосы на руках, как у мужчины».
— Я не буду говорить о себе, а скажу только о вас. Игнатий Львович зарывается с
каждым днем
все больше
и больше. Я не скажу, чтобы его курсы пошатнулись от того дела, которое начинает Привалов; но представьте себе: в одно прекрасное утро Игнатий Львович серьезно заболел,
и вы… Он сам не может знать хорошенько собственные дела,
и в случае серьезного замешательства
все состояние может уплыть, как вода через прорванную плотину. Обыкновенная участь таких людей…
О странностях Ляховского, о его страшной скупости ходили тысячи всевозможных рассказов,
и нужно сознаться, что большею частью они были справедливы. Только, как часто бывает в таких случаях, люди из-за этой скупости
и странностей не желают видеть того, что их создало. Наживать для того, чтобы еще наживать, — сделалось той скорлупой, которая с
каждым годом
все толще
и толще нарастала на нем
и медленно хоронила под своей оболочкой живого человека.
Каждая фальшивая нотка поднимала в глазах девушки любимого человека
все выше
и выше, потому что он служил для нее олицетворением правды.
Пространство, разделявшее два лагеря, с
каждым днем делалось
все меньше
и меньше,
и Надежда Васильевна вперед трепетала за тот час, когда
все это обрушится на голову отца, который предчувствовал многое
и хватался слабеющими руками за ее бесполезное участие.
Да
и что было во
всем этом интересного: темные здания, где дует из
каждого угла, были наполнены мастеровыми с запекшимися, изнуренными лицами: где-то шумела вода, с подавленным грохотом вертелись десятки чугунных колес, шестерен
и валов, ослепительно ярко светились горна пудлинговых, сварочных, отражательных
и еще каких-то мудреных печей.
Он старался забыть ее, старался не думать о ней, а между тем чувствовал, что с
каждым днем любит ее
все больше
и больше, любит с безумным отчаянием.
Вечером в кабинете Бахарева шли горячие споры
и рассуждения на всевозможные темы. Горничной пришлось заменить очень много выпитых бутылок вина новыми. Лица у
всех раскраснелись, глаза блестели.
Все выходило так тепло
и сердечно, как в дни зеленой юности.
Каждый высказывал свою мысль без всяких наружных прикрытий, а так, как она выливалась из головы.
Зося, конечно, давно уже заметила благородные усилия Половодова,
и это еще больше ее заставляло отдавать предпочтение Лоскутову, который ничего не подозревал. Последнее, однако, не мешало ему на
всех пунктах разбивать Половодова
каждый раз, когда тот делал против него ученую вылазку. Даже софизмы
и самые пикантные bons mots [остроты (фр).] не помогали, а Зося заливалась самым веселым смехом, когда Половодов наконец принужденно смолкал.
Все эти хлопоты, которые переживались
всеми в старом приваловском доме, как-то не касались только самого хозяина, Игнатия Львовича. Ему было не до того. Пролетка Веревкина чуть не
каждый день останавливалась пред подъездом, сам Nicolas грузно высаживал свою «натуру» из экипажа
и, поднявшись с трудом во второй этаж, медведем вваливался в кабинет Игнатия Львовича.
Каждая мелочь была обсуждена на предварительном совещании, затем в проекте, потом производился маленький опыт,
и, наконец, следовало окончательное решение, которое могло быть обжаловано во второй инстанции, то есть когда
все эти незаметные мелочи будут примерены Аллой в общем.
— Свидания в первое время происходили в часы службы Половодова в банке. Привалов являлся как раз в то время, когда хозяину нужно было уходить из дому,
и он
каждый раз упрашивал гостя подождать до его возвращения, чтобы пообедать вместе. Это были счастливые минуты… Антонида Ивановна, проводив мужа, забывала
всю свою лень
и дурачилась, как институтка.
С
каждым днем Привалов
все сильней
и сильней привязывался к этой загадочной натуре, тянувшей его в свои объятия
всеми чарами любви.
Тысячу раз перебирал старик в своей памяти
все обстоятельства этого страшного для него дела
и каждый раз видел только то, что одна его Надя виновата во
всем.
Та общая нить, которая связывает людей, порвалась сама собой, порвалась прежде, чем успела окрепнуть,
и Привалов со страхом смотрел на ту цыганскую жизнь, которая царила в его доме, с
каждым днем отделяя от него жену
все дальше
и дальше.
Начались поиски завещания; были открыты
все ящики, десять раз перебрана была
каждая бумажка; единственным результатом
всех поисков были два черновых завещания, которые Ляховский читал доктору. Как только рассвело утро, Хина объехала
всех нотариусов
и навела справки: завещания нигде не было составлено. Хина еще раз перерыла
весь кабинет Ляховского, —
все было напрасно.
Веревкин с замечательным искусством разобрал
все последовательные стадии этой любви
и на
каждом шагу рядом свидетельских показаний выяснял характерные роли главных действующих лиц.
Неточные совпадения
Пусть
каждый возьмет в руки по улице… черт возьми, по улице — по метле!
и вымели бы
всю улицу, что идет к трактиру,
и вымели бы чисто…
Недаром порывается // В Москву, в новорситет!» // А Влас его поглаживал: // «Дай Бог тебе
и серебра, //
И золотца, дай умную, // Здоровую жену!» // — Не надо мне ни серебра, // Ни золота, а дай Господь, // Чтоб землякам моим //
И каждому крестьянину // Жилось вольготно-весело // На
всей святой Руси!
Батрачка безответная // На
каждого, кто чем-нибудь // Помог ей в черный день, //
Всю жизнь о соли думала, // О соли пела Домнушка — // Стирала ли, косила ли, // Баюкала ли Гришеньку, // Любимого сынка. // Как сжалось сердце мальчика, // Когда крестьянки вспомнили //
И спели песню Домнину // (Прозвал ее «Соленою» // Находчивый вахлак).
У
каждого крестьянина // Душа что туча черная — // Гневна, грозна, —
и надо бы // Громам греметь оттудова, // Кровавым лить дождям, // А
все вином кончается. // Пошла по жилам чарочка — //
И рассмеялась добрая // Крестьянская душа! // Не горевать тут надобно, // Гляди кругом — возрадуйся! // Ай парни, ай молодушки, // Умеют погулять! // Повымахали косточки, // Повымотали душеньку, // А удаль молодецкую // Про случай сберегли!..
Стародум. Благодарение Богу, что человечество найти защиту может! Поверь мне, друг мой, где государь мыслит, где знает он, в чем его истинная слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там
все скоро ощутят, что
каждый должен искать своего счастья
и выгод в том одном, что законно…
и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.