Неточные совпадения
—
Да так…
Скажу вам на ушко, что всю эту штуку я придумал — и только! Ха-ха!.. Пусть их поворочают мозгами…
В первый момент вся кровь бросилась в голову Прозорову, но он сдержал себя и с принужденной улыбкой спросил: «На каком же основании вы заживо меня хороните, N. N.?» — «
Да как вам
сказать…
— Ах,
да, Родион Антоныч… Что я хотела
сказать?
Да,
да… Теперь другое время, и вы пригодитесь заводам. У вас есть эта, как вам
сказать, ну, общая идея там, что ли… Дело не в названии. Вы взглянули на дело широко, а это-то нам и дорого: и практика и теория смотрят на вещи слишком узко, а у вас счастливая голова…
— Еще бабушка-то надвое
сказала, — говорил Родион Антоныч жалившимся общественникам. — Вы бы мирком
да ладком лучше старались…
— А Прейн? — отвечала удивленная Раиса Павловна, — Ах, как вы просты, чтобы не
сказать больше… Неужели вы думаете, что Прейн привезет Лаптева в пустые комнаты? Будьте уверены, что все предусмотрено и устроено, а нам нужно позаботиться только о том, что будет зависеть от нас. Во-первых,
скажите Майзелю относительно охоты… Это главное. Думаете, Лаптев будет заниматься здесь нашими делами? Ха-ха…
Да он умрет со скуки на третьи сутки.
— Ну, это еще бабушка надвое
сказала: страшен сон,
да милостив бог. Тетюев, кажется, слишком много надеется на этого генерала Блинова, а вот посмотрите… Ну,
да сами увидите, что будет.
— Костюм нужно сшить,
да приставьте к нему садовника Абрама, чтобы день и ночь караулил.
Да еще не забудьте
сказать доктору, чтобы прописал чего-нибудь: хлорала или нашатырного спирта.
— Ну, хорошо, допустим, что не относится. А я тебе прямо
скажу, что вся твоя система выеденного яйца не стоит.
Да… И замечательное дело: по душе ты не злой человек, а рассуждаешь, как людоед.
— Что рассказывать: весь налицо… Хорош, нечего
сказать. Ха-ха!.. Ну,
да я не завидую твоему превосходительству, поверь мне. Так свиньей и останусь до конца дней…
— А я вам
скажу одно, Виталий Кузьмич, — вкрадчиво шептал Сахаров, тоже вкушая единую от трудов праведных, — какая голова у вас, Виталий Кузьмич! Ах, какая голова!.. Если бы к этой голове
да другой язык — цены бы вам не было…
— Так, змий-искуситель, так! язык мой — враг мой. Постой, что я тебе
скажу… Ах,
да… три кадрили…
— Ах,
да… — равнодушно припоминала Раиса Павловна. — Вы хотите
сказать о Гликерии Виталиевне?
— Вы сделали отличный ход, Демид Львович, — поздравлял Перекрестов утром Вершинина. — Ведь две тарелки сряду…
Да!.. Вот я два раза вокруг света объехал, ел, можно
сказать, решительно все на свете, даже телячьи глаза в Пекине, а что осталось от всего? Решительно ничего… А вы своей ухой всех зарезали!
— Молодецкий выстрел! — кричал Майзель, первым подбегая к трепетавшему в агонии оленю. — Поздравляю, Евгений Константиныч… Могу
сказать, что это выстрел! двести шагов…
Да, молодецкий выстрел!
—
Да ведь это ребячество! Продержать генерала в горах трое суток, обещать ехать по всем заводам и вернуться ни с чем… Вы не правы уже потому, что откладываете поездку из-за пустяков. Погорячились, изуродовали собаку, а потом капризничаете, что генерал
сказал вам правду в глаза.
—
Да, ничего… скверная, — отвечал Прейн, стараясь попасть в тон Луши. —
Скажите, пожалуйста, мне показалось давеча, что я встретил вас в обществе mademoiselle Эммы, вон в той аллее, направо, и мне показалось, что вы гуляли с ней под руку и разговаривали о чем-то очень тихо. Конечно, это не мое дело, но мне показалось немного подозрительно: и время такое раннее для уединенных прогулок, и говорили вы тихо, и mademoiselle Эмма все оглядывалась по сторонам…
— А с мужиками вы зачем назвались, Альфред Осипыч? — корил Родион Антоныч. — Нечего
сказать, отлично…
Да они всю душу вымотают, а толку все равно не будет никакого.
—
Да,
да… Очень приятно, очень приятно! А вы предупредите Тетюева, чтобы он основательно подготовился к приему и изложил перед Евгением Константинычем свое profession de foi. А прежде всего, я думаю, вам нужно представить Евгению Константинычу подробный доклад занятий нашей консультации, чем вы, так
сказать, расчистите почву Тетюеву. Положительные данные будут виднее на отрицательном фоне… Горемыкина нам щадить нечего, потому что он нам и без того стоит стольких хлопот.
—
Да ведь я
сказал, генерал, что мы оставим Горемыкина только пока… Заметьте: пока. А там без сомнения устраним его…
— А… это ты, Иуда! — бормотал Прозоров, выделывая вензеля ногами. — Знаешь, что я тебе
скажу: я тебя люблю…
да, люблю за чистоту типа, как самородок подлости. Ха-ха!
— Тактики нет. Теперь во всем ваша полная воля, то есть хотите
сказать да, а хотите — скажете нет.Вот моя новая тактика. А о нашемделе не заикнусь до тех самых пор, пока сами не прикажете. Вы смеетесь? На здоровье; я и сам смеюсь. Но я теперь серьезно, серьезно, серьезно, хотя тот, кто так торопится, конечно, бездарен, не правда ли? Всё равно, пусть бездарен, а я серьезно, серьезно.
Неточные совпадения
Бобчинский. Сначала вы
сказали, а потом и я
сказал. «Э! —
сказали мы с Петром Ивановичем. — А с какой стати сидеть ему здесь, когда дорога ему лежит в Саратовскую губернию?» Да-с. А вот он-то и есть этот чиновник.
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми.
Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам
скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Да сказать Держиморде, чтобы не слишком давал воли кулакам своим; он, для порядка, всем ставит фонари под глазами — и правому и виноватому.
Городничий (с неудовольствием).А, не до слов теперь! Знаете ли, что тот самый чиновник, которому вы жаловались, теперь женится на моей дочери? Что? а? что теперь
скажете? Теперь я вас… у!.. обманываете народ… Сделаешь подряд с казною, на сто тысяч надуешь ее, поставивши гнилого сукна,
да потом пожертвуешь двадцать аршин,
да и давай тебе еще награду за это?
Да если б знали, так бы тебе… И брюхо сует вперед: он купец; его не тронь. «Мы, говорит, и дворянам не уступим».
Да дворянин… ах ты, рожа!
Осип (выходит и говорит за сценой).Эй, послушай, брат! Отнесешь письмо на почту, и
скажи почтмейстеру, чтоб он принял без денег;
да скажи, чтоб сейчас привели к барину самую лучшую тройку, курьерскую; а прогону,
скажи, барин не плотит: прогон, мол,
скажи, казенный.
Да чтоб все живее, а не то, мол, барин сердится. Стой, еще письмо не готово.