Прелесть!..» Показываете картину
знаменитого мастера: «превосходно! обворожительно! удивительно!» Развертываете литографию с изображением собачки: «мило! délicieux! [восхитительно! (франц.).] прелесть!» Впрочем, с дамами и барышнями, — особенно хорошенькими, — редко бывает скучно; приходя в восторг (искусственно или естественно), они оживляются и кажутся тогда еще милее; вы любуетесь ими и это служит вам развлечением от скуки.
Неточные совпадения
— Не нужно! — махнул на них рукой Лука Назарыч и медленно прошел прямо к обжимочному молоту, у которого
знаменитый обжимочный
мастер Пимка Соболев ворочал семипудовую крицу.
Большинство духовных критиков на мою книгу пользуются этим способом. Я бы мог привести десятки таких критик, в которых без исключения повторяется одно и то же: говорится обо всем, но только не о том, что составляет главный предмет книги. Как характерный пример таких критик приведу статью
знаменитого, утонченного английского писателя и проповедника Фаррара, великого, как и многие ученые богословы,
мастера обходов и умолчаний. Статья эта напечатана в американском журнале «Forum» за октябрь 1888 года.
Сила Андронович Пазухин был
знаменитый человек в своем роде, хотя и не из богатых; красавец, силач, краснобай — он был
мастер на все руки и был не последним человеком в среде белоглинского купечества, даром что торговал только крестьянским товаром.
В Арзамасе ан пожертвовал сто рублей на соединение каналом реки Теши и Сережи; в Ардатове Симбирском на свой счет очистил от навоза базарную площадь; в Богучаре устроил народный праздник и кинул на драку сто рублей; в Алексине выписал из Голландии
мастера, который научил обывателей мариновать
знаменитых алексинских пискарей; в Волхове подал мысль о проведении железнодорожной ветви к Мценску, в видах успешнейшего сбыта несравненных болховских котелок, и т. д.
Омакнул в воду губку, прошел ею по нем несколько раз, смыв с него почти всю накопившуюся и набившуюся пыль и грязь, повесил перед собой на стену и подивился еще более необыкновенной работе: всё лицо почти ожило, и глаза взглянули на него так, что он, наконец, вздрогнул и, попятившись назад, произнес изумленным голосом: «Глядит, глядит человеческими глазами!» Ему пришла вдруг на ум история, слышанная давно им от своего профессора, об одном портрете
знаменитого Леонардо да Винчи, над которым великий
мастер трудился несколько лет и всё еще почитал его неоконченным и который, по словам Вазари, был, однако же, почтен от всех за совершеннейшее и окончательнейшее произведение искусства.