Неточные совпадения
— Да, что-то
в этом вкусе, — отвечала, краснея, смеясь и тряся его руку, ундина. — Позволяю вам за это десять раз назвать меня дурой и шутихой. Меня зовут Дарья Михайловна Прохорова, а это — моя старшая сестра Анна Михайловна, тоже Прохорова: обе принадлежим к одному гербу и
роду.
Доводилась она как-то сродни князю Потемкину-Таврическому; куртизанила
в свое время на стоящих выше всякого описания его вельможеских пирах; имела какой-то роман, из
рода романов, отличавших тогдашнюю распудренную эпоху северной Пальмиры, и, наконец, вышла замуж за князя Аггея Лукича Сурского, человека старого, не безобразного, но страшного с виду и еще более страшного по характеру.
Войт Долинский принадлежал к старой городской аристократии, как по своему
роду, так и по почетному званию, и по очень хорошему, честно нажитому состоянию пользовался
в заднепровской Украине очень почтенной известностью и уважением.
Сильно поразившая его, после чистого нрава матери, вздорная мелочность дядиной жены, развила
в нем тоже своего
рода мелочную придирчивость ко всякой людской мелочи, откуда пошла постоянно сдерживаемая раздражительность, глубокая скорбь о людской порочности
в постоянной борьбе с снисходительностью и любовью к человечеству и, наконец, болезненный разлад с самим собою, во всем мучительная нерешительность — безволье.
Она любила богатство и
в глаза величала тех богачей, от которых можно было чем-нибудь пощетиться; но
в душе она не терпела всех, кто
родом, племенем, личными достоинствами и особенно состоянием был поставлен выше и виднее ее, а выше и виднее ее были почти все.
Анне Анисимовне было от
роду лет двадцать восемь; она была высокая и довольно полная, но весьма грациозная блондинка, с голубыми, рано померкшими глазами и характерными углами губ, которые,
в сочетании с немного выдающимся подбородком, придавали ее лицу выражение твердое, честное и решительное.
В поведении Дорушки таки случались своего
рода грешки и странности, и Анна Михайловна не без основания говаривала, что Дора про себя самое поет романс...
О, жалкий, слабый
род! О, время
Полупорывов, долгих дум
И робких дел! О, век! О, племя!
Без веры
в собственный свой ум!
Все их разговоры были
в этом
роде, а разговоры
в этом
роде могут быть вполне понятны только для того существа, которое, прочитав эти строчки, может наклонить к себе любимую головку и почувствовать то, что чувствовали Даша и Долинский.
Семейство это состояло из матери, происходящей от древнего русского княжеского
рода, сына — молодого человека, очень умного и непомерно строгого, да дочери, которая под Новый год была
в магазине «M-me Annette» и вызвалась передать ее поклон Даше и Долинскому.
— Да, говорят. Хотите еще что-нибудь
в этом
роде?
— Так
в этом
роде, или
в другом?
— Нет, не живут, а, например, если с ними встретишься, как они…
в каком
роде?
— Ну, что это? — воскликнула Серафима Григорьевна. — Неужто, князь, они,
в самом деле,
в этом
роде?
— Два пола
в каждом
роде должны быть необходимо — иначе
род погибнет.
— Но, впрочем, та ведь… то все-таки совсем
в другом
роде?
— Вот это ее жених! Как видите, он еще tres galant, et tout ca… [обходительный и все
в этом
роде… (франц.)] умен, принадлежит к обществу и член посольства. Вера будет иметь
в свете очень хорошее положение.
Временные же, преимущественно однодневные надписи, более все
в следующем
роде: «Je n'ai point d'habit», «Cela est probable», «J'en suis furieux!!!» [«Я раздет», «Это возможно», «Я взбешен!!!» (франц.)] (внизу неимоверный вензель), «Pouvez-vous me dire, ou il demeure?» [«Не скажете ли, где он?» (франц.)] (опять вензель, или четная буква), «Je crains, que la machine ne sorte des rails», «Nous serons revenus de bonne heure» [«Боюсь, что поезд сойдет с рельс», «Мы вернемся рано» (франц.).] и т. п.
В жилищах этого
рода, соседи по комнате имеют для каждого жильца свое и даже весьма немаловажное значение.
Там всегда стояло что-нибудь
в таком
роде: «La religion primitive des Indo-Europeens par m-r Flotard», или «Bible po-pulaire», [«Первобытная религия индоевропейцев г-на Флотара», или «Популярная Библия» (франц.).] или что-нибудь такое же.
— Это — медовуха действует. Ешь — сколько хочешь, она как метлой чистит. Немцы больше четырех рюмок не поднимают ее, балдеют. Вообще медовуха — укрощает. Секрет жены, он у нее
в роду лет сотню держится, а то и больше. Даже и я не знаю, в чем тут дело, кроме крепости, а крепость — не так уж велика, 65–70 градусов.
Неточные совпадения
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого
рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один человек
в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что это за жаркое? Это не жаркое.
Хлестаков (раскланиваясь).Как я счастлив, сударыня, что имею
в своем
роде удовольствие вас видеть.
Анна Андреевна. Но позвольте заметить: я
в некотором
роде… я замужем.
Глеб — он жаден был — соблазняется: // Завещание сожигается! // На десятки лет, до недавних дней // Восемь тысяч душ закрепил злодей, // С
родом, с племенем; что народу-то! // Что народу-то! с камнем
в воду-то! // Все прощает Бог, а Иудин грех // Не прощается. // Ой мужик! мужик! ты грешнее всех, // И за то тебе вечно маяться!
Был господин невысокого
рода, // Он деревнишку на взятки купил, // Жил
в ней безвыездно // тридцать три года, // Вольничал, бражничал, горькую пил, // Жадный, скупой, не дружился // с дворянами, // Только к сестрице езжал на чаек; // Даже с родными, не только // с крестьянами,