— Нет, это верно, да что в самом деле нам себе врать: это так должно быть. Я помню, что встарь говорили: красота без нравов — это приманка без удочки; так оно и есть: подплывает карась, повертится да и уйдет, а там голец толкнется, пескарь губами пошлепает, пока
разве какой шершавый ерш хапнет, да уж совсем слопает. Ларка… нет, эта Ларка роковая: твой муж правду говорит, что ее, как калмыцкую лошадь, один калмык переупрямит. В ответ на это замечание послышался только тихий вздох.
Неточные совпадения
— Не велик комплимент тете Кате! Ну, а на мне бы вы
разве не женились? Я ведь не так умна,
как Александрина.
—
Как это поразглядите?
Разве вы его надеетесь скоро видеть?
— А
как же-с:
разве вы его не усматриваете? Помните, в комедии господина Львова было сказано, что «прежде все сочиняли, а теперь-де описывают», а уж ныне опять все сочиняют: людей таких вовсе не видим, про
каких пишут… А вот и отец Филетер идет.
—
Как же?
Разве у нее были дети, или хоть по крайней мере одно дитя?
Разве на Бога,
как надеется моя жена.
В наш век предприятий нельзя отказывать в таких мелочах крупному предпринимателю,
каким несомненно представлялся Горданов всем или почти всем, кроме
разве Подозерова, Форова, Катерины Астафьевны и генеральши, которые считали его не более
как большим мошенником.
Разве не по их милости я разорен и отброшен черт знает на
какое расстояние от исполнения моего вернейшего и блестящего плана?
— Что за вздор такой?
Какие тебе нужны башмаки?
Разве не у тебя все мои деньги? Я ведь в них отчета не спрашиваю: покупай на них себе что хочешь.
—
Как?
Разве ты забыла, что ведь мы обвенчались?
— Да
как же,
разве вы вчера ничего не заметили?
— А вам
разве не все равно, чем вы слывете и
как называетесь?
—
Какой вздор вы говорите! Почему же это останется на всю жизнь?
Разве все рыцари не бывали, в свою очередь, прежде оруженосцами?
—
Какой нескладный вопрос:
разве мое дело выражать эти желания.
— Это черт знает что! И
какие там могут быть записи? все мелочь какая-нибудь: на квартиру в Париже, или на карманный расход, — на обувь, да на пару платья, а то уж я себе ведь ровно ничего лишнего не позволяю.
Разве вот недавно вальдегановские щеточки и жидкость выписал, так ведь это же такие пустяки: всего на десять с чем-то рублей. Или там что на дороге для меня Глафира Васильевна издержала и то записано?
—
Как!
разве ее здесь нет?
Когда все из дому Синтяниной удалились искать бежавшую Лару, майор Форов избрал себе путь к Евангелу, в том предположении, что не пошла ли Лариса сюда. Это предположение было столько же невероятно,
как и все другие, и Форов шел единственно для очищения совести, а на самом же деле он был глубоко убежден, что Ларису искать напрасно, что она порешила кончить с собою, и теперь ее, если и можно сыскать, то
разве только мертвую.
— Да, умерла.
Разве Alexandrine вам не рассказала,
как это случилось?
—
Как на поезд?
разве вы нынче уж и уезжаете?
Даже, бывало, в праздничные дни, дни всеобщего жалованья и угощения хлебом-солью, гречишными пирогами и зеленым вином, по старинному русскому обычаю, — даже и в эти дни Степушка не являлся к выставленным столам и бочкам, не кланялся, не подходил к барской руке, не выпивал духом стакана под господским взглядом и за господское здоровье, стакана, наполненного жирною рукою приказчика;
разве какая добрая душа, проходя мимо, уделит бедняге недоеденный кусок пирога.
И до того ли было! Взять хоть полк. Ведь это был 1871 год, а в полку не то что солдаты, и мы, юнкера, и понятия не имели, что идет франко-прусская война, что в Париже коммуна… Жили своей казарменной жизнью и, кроме
разве как в трактир, да и то редко, никуда не ходили, нигде не бывали, никого не видали, а в трактирах в те времена ни одной газеты не получалось — да и читать их все равно никто бы не стал…
Не отдадим, говорю, тебя, дитятко, за простого человека;
разве какой королевич из чужих земель наедет, да у ворот в трубу затрубит.
Неточные совпадения
Хлестаков. Поросенок ты скверный…
Как же они едят, а я не ем? Отчего же я, черт возьми, не могу так же?
Разве они не такие же проезжающие,
как и я?
Анна Андреевна. Вот хорошо! а у меня глаза
разве не темные? самые темные.
Какой вздор говорит!
Как же не темные, когда я и гадаю про себя всегда на трефовую даму?
Разговаривает все на тонкой деликатности, что
разве только дворянству уступит; пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит, что всякая звезда значит на небе, так вот
как на ладони все видишь.
Бобчинский. А я так думаю, что генерал-то ему и в подметки не станет! а когда генерал, то уж
разве сам генералиссимус. Слышали: государственный-то совет
как прижал? Пойдем расскажем поскорее Аммосу Федоровичу и Коробкину. Прощайте, Анна Андреевна!
Правдин. Но
разве дворянину не позволяется взять отставки ни в
каком уже случае?