Неточные совпадения
— Ага! загорелась орифлама! — проговорил он, почесав себе шею, и, взяв на столе листочек
бумаги, написал: «Дела должны идти хорошо. Проси мне у Тихона Ларионовича льготы всего два месяца: через два месяца я буду богат и тогда я ваш. Занятые у тебя триста рублей посылаю в особом
конверте завтра. Муж твой пока еще служит и его надо поберечь».
Ропшин еще покраснел, так что багрец пробил сквозь его жиденькие, тщательно причесанные чухонские бакенбарды, но Бодростин, укладывавший в это время
бумагу в
конверт, не заметил его краски.
— Нет, вы пишите, я продиктую вам, — сказала Бодростина, и когда секретарь взял карандаш и
бумагу, Глафира Васильевна прочитала ему надпись и затем бросила
конверт в огонь и, встав, заслонила собою пылающий камин.
— Вот она, читайте… — и генеральша подала клочок нотной
бумаги, на которой рукой Ларисы было написано карандашом: «Я все перепортила, не могу больше жить. Прощайте. В
конверте найдете все, что довело меня до самоубийства».
Он хотел вечер лучше просидеть у себя в номере, чтобы пособраться несколько с своими мыслями и чувствами; но только что он поприлег на свою постель, как раздались тяжелые шаги, и вошел к нему курьер и подал щегольской из веленевой
бумаги конверт, в который вложена была, тоже на веленевой бумаге и щегольским почерком написанная, записка: «Всеволод Никандрыч Плавин, свидетельствуя свое почтение Павлу Михайловичу Вихрову, просит пожаловать к нему в одиннадцать часов утра для объяснения по делам службы».
Неточные совпадения
Когда прошение было прочитано и закрестовано, то у всех словно отлегло от сердца. Запаковали
бумагу в
конверт, запечатали и сдали на почту.
Конверт был из толстой, как лубок,
бумаги; на продолговатой желтой
бумаге была огромная монограмма, и от письма пахло прекрасно.
Он стоял подле письменного стола и, указывая на какие-то
конверты,
бумаги и кучки денег, горячился и с жаром толковал что-то приказчику Якову Михайлову, который, стоя на своем обычном месте, между дверью и барометром, заложив руки за спину, очень быстро и в разных направлениях шевелил пальцами.
Дней через пять, прожитых в приятном сознании сделанного им так просто серьезного шага, горничная Феня осторожно сунула в руку его маленький измятый
конверт с голубой незабудкой, вытисненной в углу его, на атласной
бумаге, тоже с незабудкой. Клим, не без гордости, прочитал:
Все сказанное матерью ничем не задело его, как будто он сидел у окна, а за окном сеялся мелкий дождь. Придя к себе, он вскрыл
конверт, надписанный крупным почерком Марины, в
конверте оказалось письмо не от нее, а от Нехаевой. На толстой синеватой
бумаге, украшенной необыкновенным цветком, она писала, что ее здоровье поправляется и что, может быть, к средине лета она приедет в Россию.