Неточные совпадения
Пускай правда,
что мужик не привык к кабинетам — всё у него в одной избе, — да по крайности там
уже всё своя семья, а тут
на рюминском дворе всего две избы стояли, и в одной из них жило две семьи, а в другой три.
У нас не берут
на короткие сроки, потому
что года два сначала мальчика только «утюжат», да «шпандорют», да за водой либо за водкой посылают, а там
уж кой-чему учить станут.
— Да
что, брат! не знаю, и говорить ли? И тебе, должно, этому делу не помочь. А
уж уважал бы я тебя; то есть вот как бы уважал,
что на век бы ты пошел. Только
что нет, не сдействуешь ты, — говорил Прокудин, выгадывая время, чтобы Костика покрепче разобрало вино и жадность. — А ты ловок, шельма,
на эти дела!
У нас лягушек очень много в прудах, так как эти лягушки раскричатся вечером, то говорят,
что это они баб передразнивают: одна кричит: «Где спала! где спала!» — а другая отвечает: «Сама какова! сама какова!» Впрочем, это так говорят, а
уж на самом деле баба бабу не выдает: все шито да крыто.
Смеху было столько,
на всю деревню,
что и теперь эта погудка живет, словно вчера дело было. А там
уж правда ли это или нет — за это не отвечаю. Только в Гостомле всякое малое дитя эту погудку расскажет, и обапольные бабы нашим мужикам все смеются: «Гостомцы, — говорят они, — как вы колокол-то тянули?» Часто этак смеются.
Ребят у нас женят всё молодых, почти мальчишек,
на иного и смотреть еще не
на что, а
уж его окрутят с девкой.
И
на колосе она наигралась, и назяблась
уж порядком, и из избы ей
уж два раза доносили,
что жареный петух готов и пора молодых поднимать, «а поднимать их не с
чем».
— Да
уж мы и сами немало дивуемся. Жалится все
на хворость, а хворого человека нельзя ж неволить. Ешьте!
Чего зеваете! — крикнул Прокудин
на семейных и начал хлебать из чашки щи с жирною свининою.
— Что-то ты у меня
на старости-то лет не умна
уж становишься? Да разве я Настю для своей корысти приневоливаю работать?
Настину пуньку отдали Домне, к которой муж вернулся, а Насте сгородили новую, просторную пуньку
на задворке, где корм складывали, потому
что на дворе
уж тесно было.
Никак Настя не могла разобрать: не то этому человеку
уж очень тяжело
на свете, не то весело, и поет он грустные песни с того только,
что петь ловок и любит песни.
— Приравняла! — воскликнула Домна. —
Что Гришка, а
что Степан. Тому бы
на старой бабе впору жениться, а этого-то
уж и полюбить, так есть кого.
— Важно!
На отличку! Спасибо, спасибо, молодайка! — кричали ребята. А Настя вся закраснелась и ушла в толпу. Она никогда не думала о словах этой народной оперетки, а теперь, пропевши их Степану, она ими была недовольна. Ну да ведь довольна не довольна, а из песни слова не выкинешь. Заведешь начало, так споешь
уж все,
что стоит и в начале, и в конце, и в середине. До всего дойдет.
А Степан через день, а через два
уж непременно, должен был ходить
на ночь домой, чтоб утром там поделать все,
что по домашнему быту требуется и
чего бабы не осилеют.
Жницы обливались потом и, распрямляясь по временам, держались руками за наболевшие от долгого гнутья поясницы. Настя гнала свою постать и ставила сноп за снопом. Рожь
на ее постати лощинкою вышла густая, а серп притулился. Перед сумерками, как
уж солнцу садиться, Настя стала, повесила серп
на руку, задумалась и глядит вдаль; а через два загона Степан оперся о косье и смотрит
на Настю. Заметила Настя,
что Степан
на нее смотрит, покраснела и, присев в рожь, начала спешно жать.
На другой день Настя раз пять замечала,
что, как она ни встанет отдохнуть, все Степан
на нее смотрит. Ей показалось,
что он стережет ее нарочно. Вечером Степан пришел
на Прокудинский загон попросить кваску напиться и побалакать. Но в страду и бабы не разговорчивы: плечи у них болят, поясницы ломит, а тут жар пеклый, духота несусветная, — не до веселостей
уж.
— Не поможет,
уж это видно,
что все
на обман сделано.
Этого удара Настя
уж никак не ожидала. Она все-таки видела Степана, и хоть не могла с ним говорить, не могла, даже и не рассчитывала ни
на какое счастье, но видеть, видеть его было для нее потребностью. А теперь нет Степана; он один, больной, без призора. Настя просила оставить ее; она доказывала,
что они с Степаном по одному делу,
что их по закону нельзя разлучать. Над ней посмеялись и повели ее.
Рассказывает,
что у них
уж не бьют учеников, как, бывало, нас все, от Петра Андреевича Аз —
на, нашего инспектора, до его наперсника сторожа Леонова, которого Петр Андреевич не отделял от себя и, приглашая учеников «в канцелярию», говорил обыкновенно: «Пойдем, мы с Леоновым восписуем тя».
Осип. Да, хорошее. Вот
уж на что я, крепостной человек, но и то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, — говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты, говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув рукою), — бог с ним! я человек простой».
Неточные совпадения
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да
уж попробовать не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать
на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Да, и тоже над каждой кроватью надписать по-латыни или
на другом каком языке… это
уж по вашей части, Христиан Иванович, — всякую болезнь: когда кто заболел, которого дня и числа… Нехорошо,
что у вас больные такой крепкий табак курят,
что всегда расчихаешься, когда войдешь. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или к неискусству врача.
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват.
На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы, люди трезвые и поведения хорошего. Я
уж не знаю, откуда он берет такую. А если
что не так, то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною
на другую квартиру.
«
На что, говорит, тебе муж? он
уж тебе не годится».
Купцы. Ей-богу! такого никто не запомнит городничего. Так все и припрятываешь в лавке, когда его завидишь. То есть, не то
уж говоря, чтоб какую деликатность, всякую дрянь берет: чернослив такой,
что лет
уже по семи лежит в бочке,
что у меня сиделец не будет есть, а он целую горсть туда запустит. Именины его бывают
на Антона, и
уж, кажись, всего нанесешь, ни в
чем не нуждается; нет, ему еще подавай: говорит, и
на Онуфрия его именины.
Что делать? и
на Онуфрия несешь.