Матушка частенько подходила к дверям заповедных комнат, прислушивалась, но войти не осмеливалась. В доме мгновенно все стихло, даже
в отдаленных комнатах ходили на цыпочках и говорили шепотом. Наконец часов около девяти вышла от дедушки Настасья и сообщила, что старик напился чаю и лег спать.
Она помещалась в узеньком, но довольно глубоком погребке, какие московское купечество весьма часто устраивает
в отдаленных комнатах своих домов для хранения вин, мариновки, варенья и прочих вещей, до которых не положено касаться наемной руке, а за которыми ходит сама хозяйка, или ее дочь, или свояченица, или падчерица.
На этот радушный вопрос Юлия ни слова не отвечала и только, сжав руку у доброй Катерины Михайловны, просила отвести ее
в отдаленную комнату и позволить поговорить с ней наедине.
Неточные совпадения
— Да что ж тебе? Ну, и ступай, если захотелось! — сказал хозяин и остановился: громко, по всей
комнате раздалось храпенье Платонова, а вслед за ним Ярб захрапел еще громче. Уже давно слышался
отдаленный стук
в чугунные доски. Дело потянуло за полночь. Костанжогло заметил, что
в самом деле пора на покой. Все разбрелись, пожелав спокойного сна друг другу, и не замедлили им воспользоваться.
Тени колебались, как едва заметные отражения осенних облаков на темной воде реки. Движение тьмы
в комнате, становясь из воображаемого действительным, углубляло печаль. Воображение, мешая и спать и думать, наполняло тьму однообразными звуками, эхом
отдаленного звона или поющими звуками скрипки, приглушенной сурдинкой. Черные стекла окна медленно линяли, принимая цвет олова.
Сначала, при жизни родителей, жил потеснее, помещался
в двух
комнатах, довольствовался только вывезенным им из деревни слугой Захаром; но по смерти отца и матери он стал единственным обладателем трехсот пятидесяти душ, доставшихся ему
в наследство
в одной из
отдаленных губерний, чуть не
в Азии.
Все эти
комнаты стояли совсем пустыми и необитаемыми, потому что больной старик жался лишь
в одной комнатке,
в отдаленной маленькой своей спаленке, где прислуживала ему старуха служанка, с волосами
в платочке, да «малый», пребывавший на залавке
в передней.
Она прибавила свет, вернулась на свое место и села
в своей любимой позе — по-турецки. Оба молчали. Слышно было, как далеко, за несколько
комнат, тренькало разбитое фортепиано, несся чей-то вибрирующий смех, а с другой стороны — песенка и быстрый веселый разговор. Слов не было слышно. Извозчик громыхал где-то по
отдаленной улице…