Неточные совпадения
— Только, говорит, нехорошо,
что вы так удаляетесь от общества и производите впечатление замкнутого человека. Никак не поймешь, кто
вы такой на самом деле, и не знаешь, как с
вами держаться. Ах,
да! — вдруг хлопнул себя по лбу Свежевский. — Я вот болтаю, а самое важное позабыл
вам сказать… Директор просил всех быть непременно завтра к двенадцатичасовому поезду на вокзале.
— Ни за
что не скажете… Ну,
да я уже не буду
вас больше томить. Ждут самого Квашнина.
Да неужели, Нина Григорьевна, у
вас для характеристики человека не найдется ничего, кроме того,
что он шатен и служит в акцизе!
— А я без
вас распорядился чайком, — сказал доктор, отбросив в сторону книгу и глядя поверх очков на Боброва. — Ну, как попрыгиваете, государь мой Андрей Ильич? У-у,
да какой же
вы сердитый.
Что? Опять веселая меланхолия?
— Голубчик, Андрей Ильич,
да оставьте же, мой милый, ну
что за охота из-за глупостей расстраиваться. Смотрите, окно раскрыто, а на дворе сырость… Ложитесь,
да нате-ка
вам бромку. «Маниак, совершенный маниак», — думал он, охваченный одновременно жалостью и страхом.
— Потому
что… Видите ли, Нина Григорьевна, — сказал Бобров, почувствовав внезапный прилив смелости. — Вчера, когда мы с
вами сидели на балконе, — помните? — я благодаря
вам пережил несколько чудных мгновений. И я понял,
что вы, если бы захотели, то могли бы сделать меня самым счастливым человеком в мире… Ах,
да что же я боюсь и медлю… Ведь
вы знаете,
вы догадались, ведь
вы давно знаете,
что я…
С
вами я всякую меру теряю, потому
что… — она запнулась, — ну,
да все равно… потому
что вы совсем другой, потому
что такого, как
вы, человека я никогда еще в жизни не встречала.
— Ох, батенька Андрей Ильич, давайте-ка полечим наши нервы. Никуда они у нас не годятся… Послушайтесь моего совета: берите отпуск
да махните куда-нибудь за границу… Ну,
что вам себя здесь растравлять? Поживите полгодика в свое удовольствие: пейте хорошее вино, ездите верхом побольше, насчет ламура [Любви (от франц. l'amour).] пройдитесь…
—
Да на том,
что… кто же для
вас в самом деле Квашнин?.. Родственник?.. Жених?..
—
Что же
вам нужно? От
чего вы помираете? — крикнул опять Квашнин. —
Да не орите все разом! Вот ты, молодка, рассказывай, — ткнул он пальцем в рослую и, несмотря на бледность усталого лица, красивую калужскую бабу. — Остальные молчи!
—
Да… Я просила
вас приехать… — произнесла она, низко опустив голову. — Я хотела
вам сказать… Я хотела…
что нам надо проститься навсегда.
— Не пойдете? Вот так история! — Доктор пристально поглядел в лицо Боброву. —
Да что с
вами, голубушка?
Вы совсем раскисли, — заговорил он серьезно и с участием. — Ну, уж как хотите, а я
вас не оставлю одного. Идем, идем, без всяких разговоров.
— Я
вам сейчас пропишу универсальное средство: «Выпьем,
что ли, Ваня, с холода
да с горя?..
—
Да говорите же, Андрей Ильич, ради бога,
что с
вами случилось? — повторил Гольдберг, наскоро вытирая руки и подходя к Боброву.
— Константин Федорович! Платон Михайлович! — вскрикнул он. — Отцы родные! вот одолжили приездом! Дайте протереть глаза! Я уж, право, думал, что ко мне никто не заедет. Всяк бегает меня, как чумы: думает — попрошу взаймы. Ох, трудно, трудно, Константин Федорович! Вижу — сам всему виной! Что делать? свинья свиньей зажил. Извините, господа, что принимаю вас в таком наряде: сапоги, как видите, с дырами.
Да чем вас потчевать, скажите?
«Мастеровой революции — это скромно. Может быть, он и неумный, но — честный. Если вы не способны жить, как я, — отойдите в сторону, сказал он. Хорошо сказал о революционерах от скуки и прочих. Такие особенно заслуживают, чтоб на них крикнули:
да что вы озорничаете? Николай Первый крикнул это из пушек, жестоко, но — это самозащита. Каждый человек имеет право на самозащиту. Козлов — прав…»
Неточные совпадения
Хлестаков (придвигаясь).
Да ведь это
вам кажется только,
что близко; а
вы вообразите себе,
что далеко. Как бы я был счастлив, сударыня, если б мог прижать
вас в свои объятия.
Осип.
Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и большая честь
вам,
да все, знаете, лучше уехать скорее: ведь
вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться,
что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Почтмейстер.
Да что я? Как
вы, Антон Антонович?
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну,
да уж попробовать не куды пошло!
Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если
вы точно имеете нужду в деньгах или в
чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Аммос Федорович.
Да, нехорошее дело заварилось! А я, признаюсь, шел было к
вам, Антон Антонович, с тем чтобы попотчевать
вас собачонкою. Родная сестра тому кобелю, которого
вы знаете. Ведь
вы слышали,
что Чептович с Варховинским затеяли тяжбу, и теперь мне роскошь: травлю зайцев на землях и у того и у другого.