Неточные совпадения
А иные сидели тихонько под навесами
и только ждали, чтобы он прошел поскорее
и не заметил бы, что они тут. Но не такой был человек мельник, чтобы пройти мимо или позабыть тех людей, которые ему должны за муку или за помол или просто
взяли у него денег за проценты. Ничего, что их плохо было видно в тени
и что они молчали, будто воды набрали в рот, — мельник все-таки останавливался
и говорил сам...
Он зажигал им свечи
и принимал своими руками деньги от людей, потому что жиды — это уж всему свету известно — строго наблюдают свою веру: ни за что в праздник ни свечей не зажгут, ни денег в руки не
возьмут: грех!
— Тю-тю, куда махнула! Язык у тебя тоже… не хуже Харька. Да
и я ж тебе на то отвечу: а проценты? Ну, что
взяла?
«Эх, Филипп, Филипп! Нехорошо
и думать такое крещеному человеку, что ты себе теперь думаешь. Опомнись! Ведь у Янкеля останутся дети, будет кому долг отдать… А второе-таки
и грешно, — Янкель тебе худого не делал. Может, другим
и есть за что поругать старого шинкаря, так ведь с других-то
и ты сам не прочь
взять лихву…»
— Скажите вы мне на милость,
и что это у вас за мода — хватать непременно бедного жида… Почему вы не
возьмете себе лучше хорошего гоя. Вот тут живет недалеко отличный мельник.
— Вот! Я
и сам вижу,
и люди говорят все одним голосом, что по моим деньгам Макогоновы как раз придутся… Так опять… не по вкусу мне она! Сидит целый день, как копна сена, да семечки лущит. Как взгляну на нее, так будто кто меня за нос
возьмет да
и отворотит в сторону… То ли дело Галя!.. Вот
и говорю: не так как-то на свете устроено. Одну полюбил бы, — хвать, а деньги-то у другой… Вот иссохну когда-нибудь, как былинка… Светом гнушаюсь.
И действительно, придумал подлый солдат, — бес его не
взял! — такое придумал, что если б все вышло по его слову, то теперь уж на мельнике черти на том свете воду давно возили бы…
А хоть бы
и я вот!» Так
и теперь:
возьмете вы себе мельника, — найдется у нас кому жидовать
и без него…
Вот после этого чмокнул, топнул, подбоченился, посунулся навстречу молодицам, — ни
взять ни дать какой-нибудь добрый мещанин или подпанок из экономов, —
и стал на середине плотины.
Наймит шел босиком, в красной кумачной рубахе, с фуражкой, без козырька, на затылке,
и нес на палке новенькие Опанасовы сапоги, от которых так
и разило дегтем по всей плотине. — «Вот какой скорый! — подумал мельник, уж
и взял себе чоботы… Ну, да ничего это. На этого человека я крепко теперь надеюсь».
Чорта ударило в пот,
и из-под свитки хвост у него так
и забегал по земле, даже пыль поднялась на плотине. А солдат уже вскинул палку с сапогами на плечи, чтоб идти далее, да в это время чертяка догадался, чем его
взять. Отошел себе шага на три
и говорит...
Ну, а опять же
и то
взять: как же оно могло быть, когда для всего этого нужно целый год, а мельник на другое утро уже к Гале прибежал босиком…
— Ох, билеты в концерт, благотворительный. Я
взял и вам, маменька, и Вере Васильевне, и Марфе Васильевне, и Борису Павлычу… Отличный концерт: первая певица из Москвы…
Неточные совпадения
Почтмейстер. Да из собственного его письма. Приносят ко мне на почту письмо. Взглянул на адрес — вижу: «в Почтамтскую улицу». Я так
и обомлел. «Ну, — думаю себе, — верно, нашел беспорядки по почтовой части
и уведомляет начальство».
Взял да
и распечатал.
Хлестаков. Поросенок ты скверный… Как же они едят, а я не ем? Отчего же я, черт
возьми, не могу так же? Разве они не такие же проезжающие, как
и я?
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе
и подорожную
возьми. Да зато, смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили
и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Пусть каждый
возьмет в руки по улице… черт
возьми, по улице — по метле!
и вымели бы всю улицу, что идет к трактиру,
и вымели бы чисто…
Право, на деревне лучше: оно хоть нет публичности, да
и заботности меньше;
возьмешь себе бабу, да
и лежи весь век на полатях да ешь пироги.