Неточные совпадения
— Как что за дело! — возразил купец, который между тем осушил одним глотком кружку браги. — Да разве мы не православные? Мало ли у нас
князей и знаменитых
бояр? Есть из кого выбрать. Да вот недалеко идти: хоть, например,
князь Дмитрий Михайлович Пожарский…
— Господин земский, — сказал с важностию купец, — его милость дело говорит: не личит нашему брату злословить такого знаменитого
боярина, каков светлый
князь Димитрий Михайлович Пожарский.
— Чему дивиться, что ты связал себя клятвенным обещанием, когда вся Москва сделала то же самое. Да вот хоть, например,
князь Димитрий Мамстрюкович Черкасский изволил мне сказывать, что сегодня у него в дому сберутся здешние
бояре и старшины, чтоб выслушать гонца, который прислан к нам с предложением от пана Гонсевского. И как ты думаешь, кто этот доверенный человек злейшего врага нашего?.. Сын бывшего воеводы нижегородского,
боярина Милославского.
Часу в шестом пополудни Юрий и
боярин Туренин отправились в дом к
князю Черкасскому. Проходя городскою площадью, на которой никого уже не было, Ту-ренин сказал Юрию...
Князь Черкасский встретил
боярина Туренина и Милославского в дверях комнаты. Сказав несколько холодных приветствий тому и другому, он попросил их садиться, и по данному знаку вошедший служитель поднес им и хозяину по кружке меду.
—
Князь Димитрий Мамстрюкович, — сказал вполголоса
боярин Мансуров, — не забывай нашего уговора: посмотри-ка — его в жар бросило от твоих речей!
—
Князь Димитрий, — шепнул
боярин Мансуров, — не обижай своего гостя!
—
Бояре, что сказал
князь Димитрий Мамстрюкович Черкасский, то говорю и я: вражда непримиримая… доколе хотя один лях или русский… то есть предатель… сиречь изменник…
—
Князь Димитрий! — сказал Мансуров, — и ты, Мурза Алеевич Кутумов! не забывайте, что вы здесь не на городской площади, а в совете сановников нижегородских. Я люблю святую Русь не менее вас; но вы ненавидите одних поляков, а я ненавижу еще более крамолы, междоусобие и бесполезное кровопролитие, противные господу и пагубные для нашего отечества. Если ж надобно будет сражаться, вы увидите тогда, умеет ли
боярин Мансуров владеть мечом и умирать за веру православную.
— К Москве так к Москве! — сказал
боярин Мансуров. — Дождемся
князя Пожарского да с божьим благословением…
— Ну, в этот самый день, вечером,
боярин был у
князя Черкасского, и на дворе уж стало смеркаться, как мы пошли с ним на постоялый двор, в который перебрались из дома этого жида, Истомы-Туренина.
О тебе и спрашивать было нечего: мне сказали, что все ратные люди ушли в Ярославль с
князем Пожарским; так я отслужил третьего дня панихиду по моем
боярине и отправился в путь…
— Бог весть! Послушник его Финоген мне сказывал, что он пишет какое-то сказание об осаде нашего монастыря и будто бы в нем говорится что-то и обо мне; да я плохо верю: иная речь о наших воеводах
князе Долгорукове и Голохвастове — их дело боярское; а мы люди малые, что о нас писать?.. Сюда,
боярин, на это крылечко.
— Что вы, ребята? перекреститесь! — вскричал Алексей. — Мы едем с
боярином из Троицы к
князю Пожарскому биться с поляками.
— Слышите ль, православные? Вы не можете погубить жены, не умертвя вместе с нею мужа, а я посмотрю, кто из вас осмелится поднять руку на друга моего, сподвижника
князя Пожарского и сына знаменитого
боярина Димитрия Юрьевича Милославского!
— И, голубушка! — сказал священник. — До величанья ли им было! Ты, чай, слышала, какие ей на площади попевали свадебные песенки? Ну,
боярин! — продолжал он, обращаясь к Юрию. — Куда ж ты теперь поедешь с своею супругою?.. Чай, в стане у
князя Пожарского жить боярыням не пристало?.. Не худо, если б ты отвез на время свою супругу в Хотьковский монастырь; он близехонько отсюда, и, верно, игуменья не откажется дать приют боярыне Милославской.
Впереди всей рати понизовской ехал верховный вождь,
князь Дмитрий Михайлович Пожарский: на величественном и вместе кротком челе сего знаменитого мужа и в его небесно-голубых очах, устремленных на святые соборные храмы, сияла неизъяснимая радость; по правую его руку на лихом закубанском коне гарцевал удалой
князь Дмитрий Мамстрюкович Черкасский; с левой стороны ехали:
князь Дмитрий Петрович Пожарский-Лопата,
боярин Мансуров, Образцов, гражданин Минин, Милославский и прочие начальники.
Утвердив
князя Пожарского в звании думного
боярина, он осыпал милостями и наградами всех, бравших участие в великом деле освобождения России.
Он осыпал его вопросами, и когда старшина, увлеченный воспоминаниями прошедших своих подвигов, от осады Троицкого монастыря перешел к знаменитой победе
князя Пожарского, одержанной под Москвою над войском гетмана Хоткевича, то внимание молодого
боярина удвоилось, лицо его пылало, а в голубых, кипящих мужеством и исполненных жизни глазах изобразились досада и нетерпение бесстрашного воина, когда он слушает рассказ о знаменитом бое, в котором, к несчастию, не мог участвовать.
Неточные совпадения
У первого
боярина, // У
князя Переметьева, // Я был любимый раб.
Ну, чем же я, Бакула, не
боярин! // Вались, народ, на мой широкий двор, // На трех столбах да на семи подпорках! // Пожалуйте,
князья,
бояре, просим. // Несите мне подарки дорогие // И кланяйтесь, а я ломаться буду.
Российские
князья,
бояре, воеводы, // Пришедшие на Дон отыскивать свободы!
— Скопцы, действительно, у нас были в древности, — отвечал Евгений, — и в начале нынешнего тысячелетия занимали даже высшие степени нашей церковной иерархии: Иоанн, митрополит киевский, родом грек, и Ефим, тоже киевский митрополит, бывший до иночества старшим
боярином при
князе Изяславе […
князь Изяслав (1024—1078) — великий
князь киевский, сын Ярослава Мудрого.]; но это были лица единичные, случайные!..
— Батюшка!
Боярин! — вопили те, которые были ближе к
князю, — не выдавай нас, сирот! Оборони горемычных!