Неточные совпадения
Генерал, Иван Федорович Епанчин, стоял посреди своего кабинета и с чрезвычайным любопытством смотрел на входящего князя, даже шагнул
к нему два шага. Князь
подошел и отрекомендовался.
Князь слышал весь этот разговор, сидя в уголке за своею каллиграфскою пробой.
Он кончил,
подошел к столу и подал свой листок.
Вдруг
он подошел к князю; тот в эту минуту стоял опять над портретом Настасьи Филипповны и рассматривал
его.
Князь шел, задумавшись;
его неприятно поразило поручение, неприятно поразила и мысль о записке Гани
к Аглае. Но не доходя двух комнат до гостиной,
он вдруг остановился, как будто вспомнил о чем, осмотрелся кругом,
подошел к окну, ближе
к свету, и стал глядеть на портрет Настасьи Филипповны.
— Вы, впрочем, может быть, бредите, — решила генеральша и надменным жестом откинула от себя портрет на стол. Александра взяла
его,
к ней
подошла Аделаида, обе стали рассматривать. В эту минуту Аглая возвратилась опять в гостиную.
Вдруг, как бы потеряв весь рассудок и чуть не шатаясь,
подошел он к столу; дорогой наткнулся на стул Птицына и наступил своими грязными сапожищами на кружевную отделку великолепного голубого платья молчаливой красавицы немки; не извинился и не заметил.
Подойдя к столу,
он положил на
него один странный предмет, с которым и вступил в гостиную, держа
его пред собой в обеих руках.
— Ну, поздравляю, поздравляю! — и, встав с места,
подошел к князю обнять
его.
Он от радости задыхался:
он ходил вокруг Настасьи Филипповны и кричал на всех: «Не
подходи!» Вся компания уже набилась в гостиную. Одни пили, другие кричали и хохотали, все были в самом возбужденном и непринужденном состоянии духа. Фердыщенко начинал пробовать
к ним пристроиться. Генерал и Тоцкий сделали опять движение поскорее скрыться. Ганя тоже был со шляпой в руке, но
он стоял молча и все еще как бы оторваться не мог от развивавшейся пред
ним картины.
Разговаривая,
они вышли из сада и, не заходя в комнаты, перешли дворик и
подошли к калитке.
Подходя к перекрестку Гороховой и Садовой,
он сам удивился своему необыкновенному волнению;
он и не ожидал, что у
него с такою болью будет биться сердце.
Рогожин давеча отрекся:
он спросил с искривленною, леденящею улыбкой: «Чьи же были глаза-то?» И князю ужасно захотелось, еще недавно, в воксале Царскосельской дороги, — когда
он садился в вагон, чтоб ехать
к Аглае, и вдруг опять увидел эти глаза, уже в третий раз в этот день, —
подойти к Рогожину и сказать
ему, «чьи это были глаза»!
А почему же
он, князь, не
подошел теперь
к нему сам и повернул от
него, как бы ничего не заметив, хотя глаза
их и встретились.
— Ну как, ну как это можно! — воскликнула Аделаида, быстро
подошла к князю и подала
ему руку.
Князь заметил, что Аглая вдруг вышла из своего места и
подошла к столу.
Он не смел на нее посмотреть, но
он чувствовал всем существом, что в это мгновение она на
него смотрит и, может быть, смотрит грозно, что в черных глазах ее непременно негодование, и лицо вспыхнуло.
— Что вы тут делаете? —
подошла она
к нему.
Он очень устал,
подошел к скамейке и сел на нее.
Скрип тихих шагов на песке аллеи заставил
его поднять голову. Человек, лицо которого трудно было различить в темноте,
подошел к скамейке и сел подле
него. Князь быстро придвинулся
к нему, почти вплоть, и различил бледное лицо Рогожина.
С чрезвычайным удивлением заметил князь,
подходя к своей даче с Рогожиным, что на
его террасе, ярко освещенной, собралось шумное и многочисленное общество.
После всех князь
подошел и
к Евгению Павловичу. Тот тотчас же взял
его под руку.
Он лихорадочно оживился, когда
они подошли к столу.
Когда встали из-за стола,
он подошел к Рогожину и сел с
ним рядом.
Он быстро схватил со стола бокал, рванулся с места и в одно мгновение
подошел к сходу с террасы. Князь побежал было за
ним, но случилось так, что, как нарочно, в это самое мгновение Евгений Павлович протянул
ему руку прощаясь. Прошла одна секунда, и вдруг всеобщий крик раздался на террасе. Затем наступила минута чрезвычайного смятения.
— Ну, происшествие! — сказал Коля, усаживаясь на кушетке и прямо
подходя к предмету, как и все
ему подобные. — Как вы теперь смотрите на Ипполита? Без уважения?
Аглая не только не расхохоталась,
подойдя к князю, как опасалась того, но даже чуть не с робостью сказала
ему...
— Ну, не правду ли я вам сказал тогда, что вы влюблены, — начал
он, сам
подойдя к князю и остановив
его. Тот протянул
ему руку и поздравил
его с «хорошим видом». Больной казался и сам ободренным, что так свойственно чахоточным.
Он с тем и
подошел к князю, чтобы сказать
ему что-нибудь язвительное насчет
его счастливого вида, но тотчас же сбился и заговорил о себе.
Он стал жаловаться, жаловался много и долго и довольно бессвязно.
Он только заметил, что она хорошо знает дорогу, и когда хотел было обойти одним переулком подальше, потому что там дорога была пустыннее, и предложил ей это, она выслушала, как бы напрягая внимание, и отрывисто ответила: «Всё равно!» Когда
они уже почти вплоть
подошли к дому Дарьи Алексеевны (большому и старому деревянному дому), с крыльца вышла одна пышная барыня и с нею молодая девица; обе сели в ожидавшую у крыльца великолепную коляску, громко смеясь и разговаривая, и ни разу даже и не взглянули на подходивших, точно и не приметили.
Затем
подошел к князю, крепко сжал и потряс
ему обе руки и объявил, что, конечно,
он вначале, как услышал, был враг, что и провозгласил за бильярдом, и не почему другому, как потому, что прочил за князя и ежедневно, с нетерпением друга, ждал видеть за
ним не иначе как принцессу де Роган; но теперь видит сам, что князь мыслит по крайней мере в двенадцать раз благороднее, чем все
они «вместе взятые»!
Князь
подошел к спорившим, осведомился в чем дело, и, вежливо отстранив Лебедева и Келлера, деликатно обратился
к одному уже седому и плотному господину, стоявшему на ступеньках крыльца во главе нескольких других желающих, и пригласил
его сделать честь удостоить
его своим посещением.
«Что, если
он вдруг теперь выйдет из того угла и остановит меня у лестницы?» — мелькнуло
ему, когда
он подходил к знакомому месту.
Когда наконец
они повернули с двух разных тротуаров в Гороховую и стали
подходить к дому Рогожина, у князя стали опять подсекаться ноги, так что почти трудно было уж и идти. Было уже около десяти часов вечера. Окна на половине старушки стояли, как и давеча, отпертые, у Рогожина запертые, и в сумерках как бы еще заметнее становились на
них белые спущенные сторы. Князь
подошел к дому с противоположного тротуара; Рогожин же с своего тротуара ступил на крыльцо и махал
ему рукой. Князь перешел
к нему на крыльцо.
Он еще с тротуара на Литейной заговорил шепотом. Несмотря на всё свое наружное спокойствие,
он был в какой-то глубокой внутренней тревоге. Когда вошли в залу, пред самым кабинетом,
он подошел к окну и таинственно поманил
к себе князя...
Кое-как постель устроилась;
он подошел к князю, нежно и восторженно взял
его под руку, приподнял и подвел
к постели; но оказалось, что князь и сам мог ходить; значит, «страх проходил»; и однако же,
он все-таки продолжал дрожать.
Неточные совпадения
Городничий. Я здесь напишу. (Пишет и в то же время говорит про себя.)А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что
он такое и в какой мере нужно
его опасаться. (Написавши, отдает Добчинскому, который
подходит к двери, но в это время дверь обрывается и подслушивавший с другой стороны Бобчинский летит вместе с нею на сцену. Все издают восклицания. Бобчинский подымается.)
Следовало взять сына портного,
он же и пьянюшка был, да родители богатый подарок дали, так
он и присыкнулся
к сыну купчихи Пантелеевой, а Пантелеева тоже
подослала к супруге полотна три штуки; так
он ко мне.
Гаврило Афанасьевич // Из тарантаса выпрыгнул, //
К крестьянам
подошел: // Как лекарь, руку каждому // Пощупал, в лица глянул
им, // Схватился за бока // И покатился со смеху… // «Ха-ха! ха-ха! ха-ха! ха-ха!» // Здоровый смех помещичий // По утреннему воздуху // Раскатываться стал…
К нему подходишь к первому, // А
он и посоветует // И справку наведет;
«Дерзай!» — за
ними слышится // Дьячково слово; сын
его // Григорий, крестник старосты, //
Подходит к землякам. // «Хошь водки?» — Пил достаточно. // Что тут у вас случилося? // Как в воду вы опущены?.. — // «Мы?.. что ты?..» Насторожились, // Влас положил на крестника // Широкую ладонь.