Неточные совпадения
— Дура ты! — накинулась она на нее, как ястреб, — дура неблагодарная!
Что у тебя на уме? Неужто ты думаешь,
что я скомпрометирую тебя хоть чем-нибудь, хоть на столько вот! Да он сам на коленках будет ползать просить, он должен от
счастья умереть, вот как это будет устроено! Ты ведь знаешь же,
что я тебя в обиду не дам! Или ты думаешь,
что он тебя за эти восемь тысяч возьмет, а я бегу теперь тебя продавать? Дура, дура, все вы дуры неблагодарные! Подай зонтик!
— Проиграете! — захохотал Липутин. — Влюблен, влюблен как кошка, а знаете ли,
что началось ведь с ненависти. Он до того сперва возненавидел Лизавету Николаевну за то,
что она ездит верхом,
что чуть не ругал ее вслух на улице; да и ругал же! Еще третьего дня выругал, когда она проезжала, — к
счастью, не расслышала, и вдруг сегодня стихи! Знаете ли,
что он хочет рискнуть предложение? Серьезно, серьезно!
— Мама, мама, милая ма, вы не пугайтесь, если я в самом деле обе ноги сломаю; со мной это так может случиться, сами же говорите,
что я каждый день скачу верхом сломя голову. Маврикий Николаевич, будете меня водить хромую? — захохотала она опять. — Если это случится, я никому не дам себя водить, кроме вас, смело рассчитывайте. Ну, положим,
что я только одну ногу сломаю… Ну будьте же любезны, скажите,
что почтете за
счастье.
—
Что уж за
счастье с одною ногой? — серьезно нахмурился Маврикий Николаевич.
Но понимаешь ли, кричу ему, понимаешь ли ты,
что человеку кроме
счастья, так же точно и совершенно во столько же, необходимо и несчастие!
— Знаю. Это очень там верно; отчетливо и точно. Когда весь человек
счастья достигнет, то времени больше не будет, потому
что не надо. Очень верная мысль.
— Нет, уж обойдитесь как-нибудь без прав; не завершайте низость вашего предположения глупостью. Вам сегодня не удается. Кстати, уж не боитесь ли вы и светского мнения и
что вас за это «столько
счастья» осудят? О, коли так, ради бога не тревожьте себя. Вы ни в
чем тут не причина и никому не в ответе. Когда я отворяла вчера вашу дверь, вы даже не знали, кто это входит. Тут именно одна моя фантазия, как вы сейчас выразились, и более ничего. Вы можете всем смело и победоносно смотреть в глаза.
— Твои слова, этот смех, вот уже час, насылают на меня холод ужаса. Это «
счастье», о котором ты так неистово говоришь, стоит мне… всего. Разве я могу теперь потерять тебя? Клянусь, я любил тебя вчера меньше. Зачем же ты у меня всё отнимаешь сегодня? Знаешь ли ты,
чего она стоила мне, эта новая надежда? Я жизнью за нее заплатил.
— Я знаю,
что к Шатову пришла жена и родила ребенка, — вдруг заговорил Виргинский, волнуясь, торопясь, едва выговаривая слова и жестикулируя. — Зная сердце человеческое… можно быть уверенным,
что теперь он не донесет… потому
что он в
счастии… Так
что я давеча был у всех и никого не застал… так
что, может быть, теперь совсем ничего и не надо…
— Ну так знайте,
что Шатов считает этот донос своим гражданским подвигом, самым высшим своим убеждением, а доказательство, —
что сам же он отчасти рискует пред правительством, хотя, конечно, ему много простят за донос. Этакой уже ни за
что не откажется. Никакое
счастье не победит; через день опомнится, укоряя себя, пойдет и исполнит. К тому же я не вижу никакого
счастья в том,
что жена, после трех лет, пришла к нему родить ставрогинского ребенка.
— Нет, нет, стоит только закутаться, и вообще свежий какой-то ветер, даже уж очень свежий, но мы забудем это. Я, главное, не то бы хотел сказать. Chère et incomparable amie, [Дорогой и несравненный друг (фр.).] мне кажется,
что я почти счастлив, и виною того — вы. Мне
счастье невыгодно, потому
что я немедленно лезу прощать всех врагов моих…
К
счастию, Софья Матвеевна не успела еще выбраться из дому и только выходила из ворот с своим мешком и узелком. Ее вернули. Она так была испугана,
что даже ноги и руки ее тряслись. Варвара Петровна схватила ее за руку, как коршун цыпленка, и стремительно потащила к Степану Трофимовичу.
Человеку гораздо необходимее собственного
счастья знать и каждое мгновение веровать в то,
что есть где-то уже совершенное и спокойное
счастье, для всех и для всего…
И вдруг из того таинственного и ужасного, нездешнего мира, в котором он жил эти двадцать два часа, Левин мгновенно почувствовал себя перенесенным в прежний, обычный мир, но сияющий теперь таким новым светом
счастья, что он не перенес его. Натянутые струны все сорвались. Рыдания и слезы радости, которых он никак не предвидел, с такою силой поднялись в нем, колебля всё его тело, что долго мешали ему говорить.
Неточные совпадения
«Ах, боже мой!» — думаю себе и так обрадовалась,
что говорю мужу: «Послушай, Луканчик, вот какое
счастие Анне Андреевне!» «Ну, — думаю себе, — слава богу!» И говорю ему: «Я так восхищена,
что сгораю нетерпением изъявить лично Анне Андреевне…» «Ах, боже мой! — думаю себе.
Хлестаков. Возле вас стоять уже есть
счастие; впрочем, если вы так уже непременно хотите, я сяду. Как я счастлив,
что наконец сижу возле вас.
—
Чего вы тут расхвастались // Своим мужицким
счастием?
Пришел дьячок уволенный, // Тощой, как спичка серная, // И лясы распустил, //
Что счастие не в пажитях, // Не в соболях, не в золоте, // Не в дорогих камнях. // «А в
чем же?» // — В благодушестве! // Пределы есть владениям // Господ, вельмож, царей земных, // А мудрого владение — // Весь вертоград Христов! // Коль обогреет солнышко // Да пропущу косушечку, // Так вот и счастлив я! — // «А где возьмешь косушечку?» // — Да вы же дать сулилися…
Попа уж мы доведали, // Доведали помещика, // Да прямо мы к тебе! //
Чем нам искать чиновника, // Купца, министра царского, // Царя (еще допустит ли // Нас, мужичонков, царь?) — // Освободи нас, выручи! // Молва идет всесветная, //
Что ты вольготно, счастливо // Живешь… Скажи по-божески // В
чем счастие твое?»