Неточные совпадения
Как человек, действительно знающий и любящий
русскую народность, Островский действительно подал славянофилам много поводов считать его «своим», а они воспользовались этим так неумеренно, что дали противной
партии весьма основательный повод считать его врагом европейского образования и писателем ретроградного направления.
В этих двух противоположных отрывках можно найти ключ к тому, отчего критика до сих пор не могла прямо и просто взглянуть на Островского как на писателя, изображающего жизнь известной части
русского общества, а все усмотрели на него как на проповедника морали, сообразной с понятиями той или другой
партии.
Мы не хотим никому навязывать своих мнений; но нам кажется, что Островский погрешил бы против правды, наклепал бы на
русскую жизнь совершенно чуждые ей явления, если бы вздумал выставлять наших взяточников как правильно организованную, сознательную
партию.
После обеда нас повели в особые галереи играть на бильярде. Хозяин и некоторые гости, узнав, что мы собираемся играть русскую, пятишаровую партию, пришли было посмотреть, что это такое, но как мы с Посьетом в течение получаса не сделали ни одного шара, то они постояли да и ушли, составив себе, вероятно, не совсем выгодное понятие о
русской партии.
Неточные совпадения
— То есть что же?
Партия Бертенева против
русских коммунистов?
— Правильная оценка. Прекрасная идея. Моя идея. И поэтому:
русская интеллигенция должна понять себя как некое единое целое. Именно. Как, примерно, орден иоаннитов, иезуитов, да! Интеллигенция, вся, должна стать единой
партией, а не дробиться! Это внушается нам всем ходом современности. Это должно бы внушать нам и чувство самосохранения. У нас нет друзей, мы — чужестранцы. Да. Бюрократы и капиталисты порабощают нас. Для народа мы — чудаки, чужие люди.
— Если мы не желаем, чтоб наше личное отразилось на оценке врагами программы
партии нашей, на злостном искажении ее благородной,
русской национальной цели.
— Как же это у вас: выпустили «Манифест Российской социал-демократической
партии» и тут же печатаете журнальчик «Рабочее знамя», но уже от «
Русской»
партии и более решительный, чем этот «Манифест», — как же это, а?
Наконец, сам адмирал на самодельной шкуне «Хеда», с остальною
партиею около сорока человек, прибыл тоже, едва избежав погони английского военного судна, в устья Амура и по этой реке поднялся вверх до
русского поста Усть-Стрелки, на слиянии Шилки и Аргуни, и достиг Петербурга.