Неточные совпадения
Всякий хоронит дальше свою душевную
жизнь; всякий так и смотрит на вас, как будто говорит: «Ведь я сюда пришел, чтоб танцевать или чтоб прическу показать; ну, и будь доволен тем, что я
делаю свое дело, и не вздумай, пожалуйста, выпытывать от меня мои чувства и понятия».
Чутье настоящей минуты и на этот раз не обмануло автора. Сознавши, что прежние герои уже
сделали свое дело и не могут возбуждать прежней симпатии в лучшей части нашего общества, он решился оставить их и, уловивши в нескольких отрывочных проявлениях веяние новых требований
жизни, попробовал стать на дорогу, по которой совершается передовое движение настоящего времени…
Она поняла, чего ей не нужно, и смотрит гордо и независимо на обычную обстановку своей
жизни; но что ей нужно, и главное — что
делать, чтобы достигнуть того, что нужно, — этого она еще не знает, и потому все существо ее напряженно, неровно, порывисто.
«Желание деятельного добра» есть в нас и силы есть; но боязнь, неуверенность в своих силах и, наконец, незнание: что
делать? — постоянно нас останавливают, и мы, сами не зная как, — вдруг оказываемся в стороне от общественной
жизни, холодными и чуждыми ее интересам, точь-в-точь как Елена в окружающей ее среде.
Быть доброю — этого мало;
делать добро… да, это главное в
жизни.
И так, день изо дня, проходит
жизнь, пока она не умерла в сердце человека, и день изо дня ждет живой человек: не будет ли завтра лучше, не разрешится ли завтра сомненье, не явится ли завтра тот, кто скажет нам, как
делать добро…
Но мы из повести мало узнаем его и как человека: его внутренний мир не доступен нам; для нас закрыто, что он
делает, что думает, чего надеется, какие испытывает перемены в своих, отношениях, как смотрит на ход событий, на
жизнь, несущуюся перед его глазами.
Именно оттого, что
жизнь, среда не
делает нас ни умными, ни честными, ни деятельными.
С этим внутренним врагом ничего не
сделаешь обыкновенным оружием; от него можно избавиться только переменивши сырую и туманную атмосферу нашей
жизни, в которой он зародился, вырос и усилился, и обвеявши себя таким воздухом, которым он дышать не может.
Город был пышно осыпан снегом, и освещаемый полной луною снег казался приятно зеленоватым. Скрипели железные лопаты дворников, шуршали метлы, а сани извозчиков скользили по мягкому снегу почти бесшумно. Обильные огни витрин и окон магазинов, легкий, бодрящий морозец и все вокруг
делало жизнь вечера чистенькой, ласково сверкающей, внушало какое-то снисходительное настроение.
На ее взгляд, во всей немецкой нации не было и не могло быть ни одного джентльмена. Она в немецком характере не замечала никакой мягкости, деликатности, снисхождения, ничего того, что
делает жизнь так приятною в хорошем свете, с чем можно обойти какое-нибудь правило, нарушить общий обычай, не подчиниться уставу.
— А вы хотели бы, по-старому, из одной любви
сделать жизнь, гнездо — вон такое, как у ласточек, сидеть в нем и вылетать за кормом? В этом и вся жизнь!
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не
сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не то я смертью окончу
жизнь свою».
Стародум. Ты знаешь, что я одной тобой привязан к
жизни. Ты должна
делать утешение моей старости, а мои попечении твое счастье. Пошед в отставку, положил я основание твоему воспитанию, но не мог иначе основать твоего состояния, как разлучась с твоей матерью и с тобою.
Сделавши это, он улыбнулся. Это был единственный случай во всей многоизбиенной его
жизни, когда в лице его мелькнуло что-то человеческое.
Таким образом, однажды, одевшись лебедем, он подплыл к одной купавшейся девице, дочери благородных родителей, у которой только и приданого было, что красота, и в то время, когда она гладила его по головке,
сделал ее на всю
жизнь несчастною.
В сей крайности вознамерились они сгоряча меня на всю
жизнь несчастным
сделать, но я тот удар отклонил, предложивши господину градоначальнику обратиться за помощью в Санкт-Петербург, к часовых и органных дел мастеру Винтергальтеру, что и было ими выполнено в точности.