Неточные совпадения
—
Твое дело: как знаешь, так и делай, — сухо отвечал рыбак. — Мы эти виды-то видали: смолоду напрял ниток с узлами, да потом: нате, мол, вам, кормильцы, распутывайте!.. Я тебе сказал: парнишку возьму, пожалуй, а тебя мне
не надыть!
— Это опять
не твоя забота: хоша и пропил, да
не твое, — отрывисто произнес Глеб, который смерть
не любил наставлений и того менее советов и мнений молодого человека. — Укажи только, куда, примерно, пошел этот Захар, где его найти, а уж рассуждать, каков он есть, мое
дело.
— А затем, что вернее
дело будет: у тебя мои деньги — у меня
твой пашпорт: я тебя
не знаю, ты меня также… всяк за себя… у меня
не пропадет небось! А то этак, пожалуй, деньги-то дашь, а там ищи на тебе… Надо настоящим
делом рассуждать.
— То-то подгулял! Завалился спать — забыл встать! Я эвтаго
не люблю, — подхватил старик, между тем как работник запрятывал под мышку гармонию, — я до эвтих до гулянок
не больно охоч… Там как знаешь —
дело твое, а только, по уговору по нашему, я за
день за этот с тебя вычту — сколько, примерно, принадлежит получить за один
день, столько и вычту… У меня, коли жить хочешь, вести себя крепко,
дело делай — вот что! Чтоб я, примерно, эвтаго баловства и
не видел больше.
— Чего ты грозишь-то? Чего стращаешь? Думаешь, испугалась, — подхватила она, все более и более возвышая голос. — Нарочно буду кричать: пускай все придут, пускай все узнают, какой ты есть человек… Все расскажу про тебя, все
дела твои… Ах ты, низкий! Да я и смотреть-то на тебя
не хочу! Низкий этакой! — кричала Дуня вслед Захару, который улепетывал со всех ног в задние ворота.
— Как
не знаешь? — нетерпеливо вымолвил старик. — Ты должон знать… потому это, примерно,
твое выходит
дело знать, кто у тебя бывает…
Не тысяча человек сидит у тебя по ночам… должон знать!..
— Эти слова
твои, что говоришь, выходит, напрасно, потому единственно, мы такими
делами не занимались…
— Ах, ты, бессовестный, бессовестный! — воскликнула Дуня дрожащим от волнения голосом. — Как у тебя язык
не отсохнет говорить такие речи!.. Кого ты морочишь, низкий ты этакой? Разве я
не знаю! Мне Гришка все рассказал: ты, ты, низкая
твоя душа, заверил его, я, вишь, отцу сказала… Да накажи меня господь после того, накажи меня в младенце моем, коли сама теперь
не поведаю отцу об
делах твоих…
— Так вот ты какими
делами промышляешь! — вскричал старик задыхающимся голосом. — Мало того, парня погубил, совратил его с пути, научил пьянствовать, втравил в распутство всякое, теперь польстился на жену его! Хочешь посрамить всю семью мою! Всех нас, как злодей, опутать хочешь!.. Вон из моего дому, тварь ты этакая! Вон! Чтобы духу
твоего здесь
не было! Вон! — промолвил старик, замахиваясь кулаком.
— Опять за свое! Ты что ни говори ему, он все свое поет! — воскликнул Глеб, махнув рукою. — Я ж те говорю — никто другой, слышь, я говорю:
не твоя, выходит, об этом забота; знаю я, каков ты есть такой, мое это
дело! Коли зову, стало, толк в этом вижу!..
— Прощай, дядя!.. Продли господи
дни твои! Утешал ты меня добрыми словами своими… утешай и их…
не оставляй советом. Худому
не научишь… Господь вразумил тебя.
— Да ты, дедушка, послушай, дело-то какое! — живо подхватил парень. — Они, наши, сосновские-то ребята, сказывали,
твой зять-то… Григорьем, что ли, звать?.. Слышь, убежал, сказывают, нонче ночью… Убежал и
не знать куда!.. Все, говорят, понятые из Комарева искали его —
не нашли… А того, слышь, приятеля-то, работника, Захара, так того захватили, сказывают. Нонче, вишь, ночью обокрали это они гуртовщика какого-то, вот что волы-то прогоняют… А в Комареве суд, говорят, понаехал — сейчас и доследились…
— Дитятко… Дунюшка… встань, дитятко,
не убивай себя по-пустому, — говорил старик разбитым, надорванным голосом. — В чем же вина
твоя? В чем?.. Очнись ты, утеха моя, мое дитятко! Оставь его,
не слушай… Господь видит
дела наши… Полно,
не круши меня слезами своими… встань, Дунюшка!..
Неточные совпадения
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами!
не дадите ни слова поговорить о
деле. Ну что, друг, как
твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
— дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за
дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что
не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша»
не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в
день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на
твою голову и на
твою важность!
Ой ласточка! ой глупая! //
Не вей гнезда под берегом, // Под берегом крутым! // Что
день — то прибавляется // Вода в реке: зальет она // Детенышей
твоих. // Ой бедная молодушка! // Сноха в дому последняя, // Последняя раба! // Стерпи грозу великую, // Прими побои лишние, // А с глазу неразумного // Младенца
не спускай!..
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют.
Дело в том, знатен ли, богат ли жених? Хороша ли, богата ли невеста? О благонравии вопросу нет. Никому и в голову
не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить
не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным
твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
Но страннее всего, что он был незнаком даже со стихами Державина: Калигула!
твой конь в сенате
Не мог сиять, сияя в злате: Сияют добрые
дела!