Лука. Добрый, говоришь? Ну… и ладно, коли так… да! (За красной стеной тихо звучит гармоника и песня.) Надо, девушка, кому-нибудь и добрым быть… жалеть людей надо! Христос-от всех жалел и нам так велел…
Я те скажу — вовремя человека пожалеть… хорошо бывает! Вот, примерно, служил я сторожем на даче… у инженера одного под Томском-городом… Ну, ладно! В лесу дача стояла, место — глухое… а зима была, и — один я, на даче-то… Славно-хорошо! Только раз — слышу — лезут!
Неточные совпадения
Клещ. Ладно! Ты сидишь на нарах, а
я — на полу… пусти
меня на свое место да и отворяй… а
я и без
того простужен…
Костылев. Скрипишь, говорю? (Пауза.) А-а…
того… что, бишь,
я хотел спросить? (Быстро и негромко.) Жена не была здесь?
Бубнов. Значит, продает? Ну, здесь этого никто не купит. Вот картонки ломаные
я бы купил… да и
то в долг…
Лука(смеется). Графа видал
я и князя видал… а барона — первый раз встречаю, да и
то испорченного…
Барон.
То есть…
я имею бумаги… но — они никуда не годятся…
Медведев(подходя к Бубнову). Правильно, участок у
меня невелик… хоть хуже всякого большого… Сейчас, перед
тем как с дежурства смениться, сапожника Алешку в часть отвез… Лег, понимаешь, среди улицы, играет на гармонии и орет: ничего не хочу, ничего не желаю! Лошади тут ездят и вообще — движение… могут раздавить колесами и прочее… Буйный парнишка… Ну, сейчас
я его и… представил. Очень любит беспорядок…
Медведев. То-то!.. Ах, псы! Разговаривают: Васька с Василисой… дескать… а
мне что?
Я ей не отец,
я — дядя… Зачем надо
мной смеяться?.. (Входит Квашня.) Какой народ стал… надо всем смеется… А-а! Ты… пришла…
Анна. Всё думаю
я: господи! Неужто и на
том свете мука
мне назначена? Неужто и там?
Лука(смиренно).
Я ведь — ничего!
Я только говорю, что, если кто кому хорошего не сделал,
тот и худо поступил…
Пепел. Мой путь — обозначен
мне! Родитель всю жизнь в тюрьмах сидел и
мне тоже заказал…
Я когда маленький был, так уж в
ту пору
меня звали вор, воров сын…
Василиса. Что было —
того нет…
Я знаю — человек сам в себе не волен… Не любишь больше… ладно! Так
тому и быть…
Лука. А вот в
том, что
я на печь залез.
Наташа. А
то… воображу себе, что завтра
я… скоропостижно помру… И станет от этого — жутко… Летом хорошо воображать про смерть… грозы бывают летом… всегда может грозой убить…
Барон. Глупо, старик! Надоела она… Сегодня — Рауль, завтра — Гастон… а всегда одно и
то же! Впрочем —
я иду мириться с ней… (Уходит.)
Ну, а
я уж
того… осердился… за топор-то, знаешь!
Пепел. То-то,
я гляжу, свободна ты… редкость!
Пепел.
Я сказал — брошу воровство! Ей-богу — брошу! Коли сказал — сделаю!
Я — грамотный… буду работать… Вот он говорит — в Сибирь-то по своей воле надо идти… Едем туда, ну?.. Ты думаешь — моя жизнь не претит
мне? Эх, Наташа!
Я знаю… вижу!..
Я утешаю себя
тем, что другие побольше моего воруют, да в чести живут… только это
мне не помогает! Это… не
то!
Я — не каюсь… в совесть
я не верю… Но —
я одно чувствую: надо жить… иначе! Лучше надо жить! Надо так жить… чтобы самому себя можно
мне было уважать…
Пепел(угрюмо). Ты… пожалей
меня! Несладко живу… волчья жизнь — мало радует… Как в трясине тону… за что ни схватишься… всё — гнилое… всё — не держит… Сестра твоя…
я думал, она… не
то… Ежели бы она… не жадная до денег была —
я бы ее ради… на всё пошел!.. Лишь бы она — вся моя была… Ну, ей другого надо… ей — денег надо… и воли надо… а воля ей — чтобы развратничать. Она — помочь
мне не может… А ты — как молодая елочка — и колешься, а сдержишь…
Василиса. И
того не будет, чего
я не захочу, Вася!
Костылев. Сегодня же чтобы духа твоего не было! А
то я… смотри!
Бубнов.
Я — знаю!
Я, может, от каторги спасся
тем, что вовремя ушел.
Так вот — связалась с ним жена… и так они крепко друг за друга взялись, что —
того и гляди — либо отравят
меня, либо еще как со света сживут.
Сатин. Нелепо, и всё тут! Дай,
я пропью… а
то — проиграю…
Сатин. Брось! Люди не стыдятся
того, что тебе хуже собаки живется… Подумай — ты не станешь работать,
я — не стану… еще сотни… тысячи, все! — понимаешь? все бросают работать! Никто, ничего не хочет делать — что тогда будет?
Бубнов.
Я говорю — старика-то кто-то уложил… (Шум на сцене гаснет, как огонь костра, заливаемый водою. Раздаются отдельные возгласы вполголоса: «Неужто?», «Вот
те раз!», «Ну-у?», «Уйдем-ка, брат!», «Ах, черт!». «Теперь — держись!», «Айда прочь, покуда полиции нет!» Толпа становится меньше. Уходят Бубнов, Татарин. Настя и Квашня бросаются к трупу Костылева.)
Наташа(вдруг, громко). А-а…
я поняла!.. Так, Василий?! Добрые люди! Они — заодно! Сестра моя и — он… они заодно! Они всё это подстроили! Так, Василий?.. Ты… для
того со
мной давеча говорил… чтобы она всё слышала? Люди добрые! Она — его любовница… вы — знаете… это — все знают… они — заодно! Она… это она его подговорила мужа убить!.. муж им мешал… и
я — мешала… Вот — изувечили
меня…
Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о
том, чтобы быть сытыми…
Знаешь… с
той поры, как
я помню себя… у
меня в башке стоит какой-то туман.
— Алексей Александрович, — сказала она, взглядывая на него и не опуская глаз под его устремленным на ее прическу взором, — я преступная женщина, я дурная женщина, но
я то же, что я была, что я сказала вам тогда, и приехала сказать вам, что я не могу ничего переменить.
— Пора идти. Нелепый город, точно его черт палкой помешал. И все в нем рычит:
я те не Европа! Однако дома строят по-европейски, все эдакие вольные и уродливые переводы с венского на московский. Обок с одним таким уродищем притулился, нагнулся в улицу серенький курятничек в три окна, а над воротами — вывеска: кто-то «предсказывает будущее от пяти часов до восьми», — больше, видно, не может, фантазии не хватает. Будущее! — Кутузов широко усмехнулся:
Неточные совпадения
Городничий (дрожа).По неопытности, ей-богу по неопытности. Недостаточность состояния… Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар. Если ж и были какие взятки,
то самая малость: к столу что-нибудь да на пару платья. Что же до унтер-офицерской вдовы, занимающейся купечеством, которую
я будто бы высек,
то это клевета, ей-богу клевета. Это выдумали злодеи мои; это такой народ, что на жизнь мою готовы покуситься.
Хлестаков. Да вот тогда вы дали двести,
то есть не двести, а четыреста, —
я не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы уже ровно было восемьсот.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет,
то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом,
то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
(Насвистывает сначала из «Роберта», потом «Не шей ты
мне, матушка», а наконец ни се ни
то.
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно.
Я ему прямо скажу: как хотите,
я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле,
я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не
те потребности; душа моя жаждет просвещения.