Неточные совпадения
Когда
старик поднимает голову — на страницы тетради ложится тёмное, круглое пятно, он гладит его пухлой ладонью отёкшей руки и, прислушиваясь к неровному биению усталого сердца, прищуренными
глазами смотрит на белые изразцы печи в ногах кровати и на большой, во всю стену, шкаф, тесно набитый чёрными книгами.
Старик приподнял
глаза к потолку, борода его затряслась, губа отвисла, и, вздохнув, он прошептал...
Старик, улыбаясь, закрыл
глаза, словно вспомнив что-то хорошее, и, помолчав немного, продолжал...
Матвею казалось, что
старик снова собирается захворать, — его лицо из красного становилось багровым, под
глазами наметились тяжёлые опухоли, ноги шаркали по полу шумно.
Матвей облегчённо вздохнул, и ему стало жалко отца, стыдно перед ним.
Старик оглянул сад и, почёсывая бороду, благодарно поднял
глаза к небу.
Матвей чувствовал, что Палага стала для него ближе и дороже отца; все его маленькие мысли кружились около этого чувства, как ночные бабочки около огня. Он добросовестно старался вспомнить добрые улыбки
старика, его живые рассказы о прошлом, всё хорошее, что говорил об отце Пушкарь, но ничто не заслоняло, не гасило любовного материнского взгляда милых
глаз Палаги.
И замолчал, как ушибленный по голове чем-то тяжёлым: опираясь спиною о край стола, отец забросил левую руку назад и царапал стол ногтями, показывая сыну толстый, тёмный язык. Левая нога шаркала по полу, как бы ища опоры, рука тяжело повисла, пальцы её жалобно сложились горсточкой, точно у нищего, правый
глаз, мутно-красный и словно мёртвый, полно налился кровью и слезой, а в левом горел зелёный огонь. Судорожно дёргая углом рта,
старик надувал щёку и пыхтел...
Вся левая половина его тела точно стремилась оторваться от правой, спокойно смотревшей мёртвым
глазом куда-то сквозь потолок. Матвею было страшно, но не жалко отца; перед ним в воздухе плавало белое, тающее лицо женщины. Голос
старика напоминал ему шипение грибов, когда их жарят на сковороде.
Он ясно видел, что для этой женщины Маркуша гораздо интереснее, чем хозяин Маркуши: вот она, после разговора в кухне, всё чаще стала сходить туда и даже днём как будто охотилась за дворником, подслеживая его в свободные часы и вступая с ним в беседы. А
старик всё глубже прятал
глаза и ворчал что-то угрожающее, встряхивая тяжёлою головою.
Старик покорно закрыл
глаза.
— Ого-о! — воскликнул
старик, весело блестя
глазами.
Старик, разбирая вёсла, улыбался воловьими
глазами, говоря...
Она спросила так серьёзно, что
старик, усмехнувшись помимо воли, предложил ей сесть. Шаркая ногою о пол, она смотрела в лицо Кожемякина прозрачно-синими
глазами, весело оскалив зубы, и просила о чём-то, а он, озадаченный её смелостью, плохо понимая слова, мигал утомлёнными
глазами и бормотал...
Он умилялся её правдивостью, мягким задором, прозрачным взглядом ласковых
глаз и вспоминал её смех — негромкий, бархатистый и светлый. Смеясь, она почти не открывала рта, ровный рядок её белых зубов был чуть виден; всегда при смехе уши у неё краснели, она встряхивала головой, на щёки осыпались светлые кудри, она поднимала руки, оправляя их; тогда
старик видел, как сильно растёт её грудь, и думал...
Иногда на прозрачных
глазах девушки выступали слёзы, она металась по комнате, размахивая измятым листом газеты, и
старик со страхом слышал свои давние, забытые мысли...
Волнуясь, он торопливо перелистывал тетрадь, ему хотелось в чём-то разубедить её, предостеречь и хотелось ещё чего-то — для себя. Девушка пошевелилась на стуле, села твёрже, удобнее — её движение несколько успокоило и ещё более одушевило
старика: он видел в её
глазах новое чувство. Так она ещё не смотрела на него.
Он снова навалился на плечо гостя, щурясь, выжимая слёзы, отыскивая
глаза его мутным, полуслепым взглядом; дряблые губы дрожали, маленький язык шевелился по-змеиному быстро, и
старик шептал...
Кожемякин болезненно вздохнул и откачнулся от
старика, а Хряпов закрыл
глаза, чтобы выжать из них слёзы, и, качая головою, сказал...
— Батюшка, Аркадий Павлыч, — с отчаяньем заговорил старик, — помилуй, заступись, — какой я грубиян? Как перед Господом Богом говорю, невмоготу приходится. Невзлюбил меня Софрон Яковлич, за что невзлюбил — Господь ему судья! Разоряет вконец, батюшка… Последнего вот сыночка… и того… (На желтых и сморщенных
глазах старика сверкнула слезинка.) Помилуй, государь, заступись…
Неточные совпадения
И точно: час без малого // Последыш говорил! // Язык его не слушался: //
Старик слюною брызгался, // Шипел! И так расстроился, // Что правый
глаз задергало, // А левый вдруг расширился // И — круглый, как у филина, — // Вертелся колесом. // Права свои дворянские, // Веками освященные, // Заслуги, имя древнее // Помещик поминал, // Царевым гневом, Божиим // Грозил крестьянам, ежели // Взбунтуются они, // И накрепко приказывал, // Чтоб пустяков не думала, // Не баловалась вотчина, // А слушалась господ!
Гремит на Волге музыка. // Поют и пляшут девицы — // Ну, словом, пир горой! // К девицам присоседиться // Хотел
старик, встал на ноги // И чуть не полетел! // Сын поддержал родителя. //
Старик стоял: притопывал, // Присвистывал, прищелкивал, // А
глаз свое выделывал — // Вертелся колесом!
А жизнь была нелегкая. // Лет двадцать строгой каторги, // Лет двадцать поселения. // Я денег прикопил, // По манифесту царскому // Попал опять на родину, // Пристроил эту горенку // И здесь давно живу. // Покуда были денежки, // Любили деда, холили, // Теперь в
глаза плюют! // Эх вы, Аники-воины! // Со
стариками, с бабами // Вам только воевать…
Правда, что тон ее был такой же, как и тон Сафо; так же, как и за Сафо, за ней ходили, как пришитые, и пожирали ее
глазами два поклонника, один молодой, другой
старик; но в ней было что-то такое, что было выше того, что ее окружало, — в ней был блеск настоящей воды бриллианта среди стекол.
Перейдя луг поперек, Константин Левин вышел на дорогу и встретил
старика с опухшим
глазом, несшего роевню с пчелами.