Неточные совпадения
Работало человек двадцать пыльных людей, но из них особенно выделялись двое: кудрявый, толстогубый парень с круглыми глазами на мохнатом
лице, сером от пыли, и маленький
старичок в синей рубахе, в длинном переднике.
В кошомной юрте сидели на корточках девять человек киргиз чугунного цвета; семеро из них с великой силой дули в длинные трубы из какого-то глухого к музыке дерева; юноша, с невероятно широким переносьем и черными глазами где-то около ушей, дремотно бил в бубен, а игрушечно маленький
старичок с
лицом, обросшим зеленоватым мохом, ребячливо колотил руками по котлу, обтянутому кожей осла.
Деревянно и сонно сидели присяжные, только один из них, совершенно лысый
старичок с голеньким, розовым
лицом новорожденного, с орденом на шее, непрерывно двигал челюстью, смотрел на подсудимых остренькими глазками и ехидно улыбался, каждый раз, когда седой вор спрашивал, вставая...
Место Анфимьевны на кухне занял красноносый, сухонький
старичок повар, странно легкий, точно пустой внутри. Он говорил неестественно гулким голосом,
лицо его, украшенное редкими усиками, напоминало мордочку кота. Он явился пред Варварой и Климом пьяный и сказал...
Один из штатских, тощий, со сплюснутым
лицом и широким носом, сел рядом с Самгиным, взял его портфель, взвесил на руке и, положив портфель в сетку, протяжно, воющим звуком, зевнул.
Старичок с медалью заволновался, суетливо закрыл окно, задернул занавеску, а усатый спросил гулко...
С этого момента Самгину стало казаться, что у всех запасных открытые рты и
лица людей, которые задыхаются. От ветра, пыли, бабьего воя, пьяных песен и непрерывной, бессмысленной ругани кружилась голова. Он вошел на паперть церкви; на ступенях торчали какие-то однообразно-спокойные люди и среди них
старичок с медалью на шее, тот, который сидел в купе вместе с Климом.
За углом, на тумбе, сидел, вздрагивая всем телом, качаясь и тихонько всхлипывая, маленький, толстый
старичок с рыжеватой бородкой, в пальто, измазанном грязью;
старичка с боков поддерживали двое: постовой полицейский и человек в котелке, сдвинутом на затылок;
лицо этого человека было надуто, глаза изумленно вытаращены, он прилаживал мокрую, измятую фуражку на голову старика и шипел, взвизгивал...
В буфете, занятом офицерами, маленький старичок-официант, бритый, с
лицом католического монаха, нашел Самгину место в углу за столом, прикрытым лавровым деревом, две трети стола были заняты колонками тарелок, на свободном пространстве поставил прибор; делая это, он сказал, что поезд в Ригу опаздывает и неизвестно, когда придет, станция загромождена эшелонами сибирских солдат, спешно отправляемых на фронт, задержали два санитарных поезда в Петроград.
Рядом с ним явился
старичок, накрытый красным одеялом, поддерживая его одною рукой у ворота, другую он поднимал вверх, но рука бессильно падала. На сморщенном, мокром от слез
лице его жалобно мигали мутные, точно закоптевшие глаза, а веки были красные, как будто обожжены.
Самгин старался не смотреть на него, но смотрел и ждал, что
старичок скажет что-то необыкновенное, но он прерывисто, тихо и певуче бормотал еврейские слова, а красные веки его мелко дрожали. Были и еще старики, старухи с такими же обнаженными глазами. Маленькая женщина, натягивая черную сетку на растрепанные рыжие волосы одной рукой, другой размахивала пред
лицом Самгина, кричала...
Рядом с рассказчиком встал другой, выше его, глазастый, лысый, в толстой ватной куртке и серых валенках по колено, с длинным костлявым
лицом в рыжеватой, выцветшей бороде. Аккуратный
старичок воодушевленно действовал цифрами...
Он говорил уже не скрывая издевательства, а Самгин чувствовал, что его
лицо краснеет от негодования и что негодование согревает его. Он закурил папиросу и слушал, ожидая, когда наиболее удобно будет сурово воздать рассказчику за его красноречие. А
старичок, передохнув, продолжал...
Неточные совпадения
Алексей Александрович откашлялся и, не глядя на своего противника, но избрав, как он это всегда делал при произнесении речей, первое сидевшее перед ним
лицо — маленького, смирного
старичка, не имевшего никогда никакого мнения в комиссии, начал излагать свои соображения.
— Здравствуйте, батюшка Евгений Васильич, — начал
старичок и радостно улыбнулся, отчего все
лицо его вдруг покрылось морщинами.
Этот Тимофеич, потертый и проворный
старичок, с выцветшими желтыми волосами, выветренным, красным
лицом и крошечными слезинками в съеженных глазах, неожиданно предстал перед Базаровым в своей коротенькой чуйке [Чуйка — верхняя одежда, длинный суконный кафтан.] из толстого серо-синеватого сукна, подпоясанный ременным обрывочком и в дегтярных сапогах.
Князь сидел на диване за круглым столом, а Анна Андреевна в другом углу, у другого накрытого скатертью стола, на котором кипел вычищенный как никогда хозяйский самовар, приготовляла ему чай. Я вошел с тем же строгим видом в
лице, и
старичок, мигом заметив это, так и вздрогнул, и улыбка быстро сменилась в
лице его решительно испугом; но я тотчас же не выдержал, засмеялся и протянул ему руки; бедный так и бросился в мои объятия.
Вывели и прочих бушменов: точно такие же малорослые, загнанные, с бессмысленным
лицом,
старички, хотя им было не более как по тридцати лет.