Неточные совпадения
— Я признаю вполне законным стремление каждого холостого человека поять в
супругу себе ту или иную идейку и
жить, до конца дней, в добром
с нею согласии, но — лично я предпочитаю остаться холостым.
— Замечательно — как вы не догадались обо мне тогда, во время студенческой драки? Ведь если б я был простой человек, разве мне дали бы сопровождать вас в полицию? Это — раз. Опять же и то:
живет человек на глазах ваших два года, нигде не служит, все будто бы места ищет, а — на что
живет, на какие средства? И ночей дома не ночует. Простодушные люди вы
с супругой. Даже боязно за вас, честное слово! Анфимьевна — та, наверное, вором считает меня…
— Стрешнева — почему? Так это моя девичья фамилия, отец — Павел Стрешнев, театральный плотник.
С благоверным
супругом моим — разошлась. Это — не человек, а какой-то вероучитель и не адвокат, а — лекарь, все — о здоровье, даже по ночам — о здоровье, тоска! Я чудесно могу
жить своим горлом…
— А видишь ли,
супруг мой дважды был там, пять лет
с лишком
прожил и очень интересно рассказывал про англичан.
— Ты знаешь, что Лидия Варавка здесь
живет? Нет? Она ведь — помнишь? — в Петербурге, у тетки моей
жила, мы
с нею на доклады философского общества хаживали, там архиереи и попы литераторов цезарепапизму обучали, — было такое религиозно-юмористическое общество. Там я
с моим
супругом, Михаилом Степановичем, познакомилась…
Я переписываюсь
с одним англичанином, — в Канаде
живет, сын приятеля
супруга моего, — он очень хорошо видит, что надобно делать у нас…
— Рекомендую вам! Иван Семеныч Фурначев, сын статского советника Семена Семеныча Фурначева [60], который, двадцать лет
живя с супругой, не имел детей, покуда наконец, шесть лет тому назад, не догадался съездить на нижегородскую ярмарку. По этому-то самому Иван Семеныч и слывет здесь больше под именем антихриста… А что, Иван Семеныч, подсмотрел ты сегодня после обеда, как папка деньги считает?
Неточные совпадения
— Извините меня, я не люблю разговаривать стоя, — произнес Розанов и, севши
с нарочитою бесцеремонностью, начал: — Само собою разумеется, и вам, и вашей
супруге известно, что здесь, в Петербурге,
живет ее сестра, а ваша свояченица Лизавета Егоровна Бахарева.
Исчезновение Салова объяснялось очень просто: он, еще прежде того, как-то на одном публичном гулянье встретил Анну Ивановну
с мужем и вздумал было возобновлять
с ней знакомство, но
супруг ее, которому она, вероятно, рассказала все, сделал ему такую сцену, что Салов едва
жив от него ушел, а потому в настоящем случае, встретив их снова, он за лучшее счел стушеваться; но Вихров ничего этого не знал.
К счастию, все эти недоумения Лябьевых разрешила приехавшая к ним Аграфена Васильевна, продолжавшая по-прежнему
жить в Москве
с ребятишками в своем оригинальном доме (старичище, ее
супруг, полгода тому назад помер). Лябьевы
с первых же слов рассказали Аграфене Васильевне о визите и о письме Янгуржеева.
Понимая ход событий, а также и страну свою, Терхов нисколько не удивился своей неудаче и переговорил об этом только
с своей молодой
супругой,
с которой он уже
проживал в привольном Кузьмищеве, где также
проживали и Лябьевы, куда Муза Николаевна сочла за лучшее перевезти своего
супруга на продолжительное житье, так как он в Москве опять начал частенько поигрывать в карты.
— А как поймут? Я, конечно, буду не такой, а другой, каким я всегда был, но за
супругу мою я не поручусь… Она потихоньку от меня, пожалуй, будет побирать, где только можно… Значит, что же выходит?.. Пока я не разойдусь
с ней, мне нельзя служить, а не служить — значит, нечем
жить!.. Расходиться же мне, как вы говорите, не следует, и неблагородно это будет!..