Неточные совпадения
Клим вздохнул, послушал, как тишина поглощает грохот экипажа, хотел
подумать о дяде, заключить его в рамку каких-то очень значительных слов, но в голове его ныл, точно комар, обидный
вопрос...
Вопрос этот, не пуская к Маргарите, не позволял
думать ни
о чем, кроме нее.
Клим знал, что на эти
вопросы он мог бы ответить только словами Томилина, знакомыми Макарову. Он молчал,
думая, что, если б Макаров решился на связь с какой-либо девицей, подобной Рите, все его тревоги исчезли бы. А еще лучше, если б этот лохматый красавец отнял швейку у Дронова и перестал бы вертеться вокруг Лидии. Макаров никогда не спрашивал
о ней, но Клим видел, что, рассказывая, он иногда, склонив голову на плечо, смотрит в угол потолка, прислушиваясь.
— Ну, а — Дмитрий? — спрашивала она. — Рабочий
вопрос изучает?
О, боже! Впрочем, я так и
думала, что он займется чем-нибудь в этом роде. Тимофей Степанович убежден, что этот
вопрос раздувается искусственно. Есть люди, которым кажется, что это Германия, опасаясь роста нашей промышленности, ввозит к нам рабочий социализм. Что говорит Дмитрий об отце? За эти восемь месяцев — нет, больше! — Иван Акимович не писал мне…
Клим Самгин смотрел, слушал и чувствовал, что в нем нарастает негодование, как будто его нарочно привели сюда, чтоб наполнить голову тяжелой и отравляющей мутью. Все вокруг было непримиримо чуждо, но, заталкивая в какой-то темный угол, насиловало, заставляя
думать о горбатой девочке,
о словах Алины и
вопросе слепой старухи...
Озабоченный желанием укротить словесный бунт Лидии, сделать ее проще, удобнее, он не
думал ни
о чем, кроме нее, и хотел только одного: чтоб она забыла свои нелепые
вопросы, не сдабривала раздражающе мутным ядом его медовый месяц.
— Да, — тут многое от церкви, по
вопросу об отношении полов все вообще мужчины мыслят более или менее церковно. Автор — умный враг и — прав, когда он говорит
о «не тяжелом, но губительном господстве женщины». Я
думаю, у нас он первый так решительно и верно указал, что женщина бессознательно чувствует свое господство, свое центральное место в мире. Но сказать, что именно она является первопричиной и возбудителем культуры, он, конечно, не мог.
«Ни
о чем не спрашивает, но, конечно, заряжена
вопросами», — едко
подумал он.
Дома, устало раздеваясь и с досадой
думая, что сейчас надо будет рассказывать Варваре
о манифестации, Самгин услышал в столовой звон чайных ложек, глуховатое воркованье Кумова и затем иронический
вопрос дяди Миши...
Они раздражали его тем, что осмеливались пренебрежительно издеваться над социальными
вопросами; они, по-видимому, как-то вырвались или выродились из хаоса тех идей,
о которых он не мог не
думать и которые, мешая ему жить, мучили его.
Было жалко его, но
думать о нем — некогда. Количество раздражающих впечатлений быстро возрастало. Самгин видел, что молодежь становится проще, но не так, как бы он хотел. Ему казалась возмутительной поспешность, с которой студенты-первокурсники, вчерашние гимназисты, объявляли себя эсерами и эсдеками, раздражала легкость, с которой решались ими социальные
вопросы.
Потом он
думал еще
о многом мелочном, —
думал для того, чтоб не искать ответа на
вопрос: что мешает ему жить так, как живут эти люди? Что-то мешало, и он чувствовал, что мешает не только боязнь потерять себя среди людей, в ничтожестве которых он не сомневался.
Подумал о Никоновой: вот с кем он хотел бы говорить! Она обидела его нелепым своим подозрением, но он уже простил ей это, так же, как простил и то, что она служила жандармам.
«Какой искусный актер», —
подумал Самгин, отвечая на его деловитые
вопросы о Петербурге.
Солдат говорил сам с собою, а Клим
думал о странной позиции человека, который почему-то должен отвечать на все
вопросы.
Каждый раз, когда он
думал о Лютове, — ему вспоминалась сцена ловли несуществующего сома и вставал
вопрос: почему Лютов смеялся, зная, что мельник обманул его? Было в этой сцене что-то аллегорическое и обидное. И вообще Лютов всегда хитрит. Может быть, сам с собой хитрит? Нельзя понять: чего он хочет?
Самгин не впервые
подумал, что в этих крепко построенных домах живут скучноватые, но, в сущности, неглупые люди, живут недолго, лет шестьдесят, начинают
думать поздно и за всю жизнь не ставят пред собою
вопросов — божество или человечество,
вопросов о достоверности знания,
о…
«Надо искать работы», — напоминал он себе и снова двигался по бесчисленным залам Эрмитажа, рассматривая вещи, удовлетворяясь тем, что наблюдаемое не ставит
вопросов, не требует ответов, разрешая
думать о них как угодно или — не
думать.
— Есть факты другого порядка и не менее интересные, — говорил он, получив разрешение. — Какое участие принимало правительство в организации балканского союза? Какое отношение имеет к балканской войне, затеянной тотчас же после итало-турецкой и, должно быть, ставящей целью своей окончательный разгром Турции? Не хочет ли буржуазия угостить нас новой войной? С кем? И — зачем? Вот факты и
вопросы,
о которых следовало бы
подумать интеллигенции.
Неточные совпадения
Никто, однако ж, на клич не спешил; одни не выходили вперед, потому что были изнежены и знали, что порубление пальца сопряжено с болью; другие не выходили по недоразумению: не разобрав
вопроса,
думали, что начальник опрашивает, всем ли довольны, и, опасаясь, чтоб их не сочли за бунтовщиков, по обычаю, во весь рот зевали:"Рады стараться, ваше-е-е-ество-о!"
Он не мог уже
думать о самом
вопросе смерти, но невольно ему приходили мысли
о том, что теперь, сейчас, придется ему делать: закрывать глаза, одевать, заказывать гроб.
Он
думал о том, что Анна обещала ему дать свиданье нынче после скачек. Но он не видал ее три дня и, вследствие возвращения мужа из-за границы, не знал, возможно ли это нынче или нет, и не знал, как узнать это. Он виделся с ней в последний раз на даче у кузины Бетси. На дачу же Карениных он ездил как можно реже. Теперь он хотел ехать туда и обдумывал
вопрос, как это сделать.
В обоих случаях самые условия определены; но у нас теперь, когда всё это переворотилось и только укладывается,
вопрос о том, как уложатся эти условия, есть только один важный
вопрос в России»,
думал Левин.
Когда она
думала о сыне и его будущих отношениях к бросившей его отца матери, ей так становилось страшно за то, что она сделала, что она не рассуждала, а, как женщина, старалась только успокоить себя лживыми рассуждениями и словами, с тем чтобы всё оставалось по старому и чтобы можно было забыть про страшный
вопрос, что будет с сыном.