Неточные совпадения
— Да, матушка! ну, да он давненько прихварывал, старик старый: диво, как до сих
пор еще
не свалился!
Петр Иванович Адуев, дядя нашего героя, так же как и этот, двадцати лет был отправлен в Петербург старшим своим братом, отцом Александра, и жил там безвыездно семнадцать лет. Он
не переписывался с родными после смерти брата, и Анна Павловна ничего
не знала о нем с тех
пор, как он продал свое небольшое имение, бывшее недалеко от ее деревни.
Он был
не стар, а что называется «мужчина в самой
поре» — между тридцатью пятью и сорока годами.
— Очень. Время проходит, а ты до сих
пор мне еще и
не помянул о своих намерениях: хочешь ли ты служить, избрал ли другое занятие — ни слова! а все оттого, что у тебя Софья да знаки на уме. Вот ты, кажется, к ней письмо пишешь? Так?
— Держи карман! Я его знаю: за ним пропадает моих сто рублей с тех
пор, как я там служил. Он у всех берет. Теперь, если попросит, ты скажи ему, что я прошу его вспомнить мой должок — отстанет! а к столоначальнику
не ходи.
Он
не бросался всем на шею, особенно с тех
пор, как человек, склонный к искренним излияниям, несмотря на предостережение дяди, обыграл его два раза, а человек с твердым характером и железной волей перебрал у него немало денег взаймы.
Потом он стал понемногу допускать мысль, что в жизни, видно,
не всё одни розы, а есть и шипы, которые иногда покалывают, но слегка только, а
не так, как рассказывает дядюшка. И вот он начал учиться владеть собою,
не так часто обнаруживал
порывы и волнения и реже говорил диким языком, по крайней мере при посторонних.
— Я заплачу́, дядюшка, о! я заплачу́, но
не проклинайте моего
порыва: он чист и благороден: я счастлив, счастлив! Боже! как хороша жизнь!
— До сих
пор, слава богу, нет, а может случиться, если бросишь дело; любовь тоже требует денег: тут и лишнее щегольство и разные другие траты… Ох, эта мне любовь в двадцать лет! вот уж презренная, так презренная, никуда
не годится!
— А тебе — двадцать три: ну, брат, она в двадцать три раза умнее тебя. Она, как я вижу, понимает дело: с тобою она пошалит, пококетничает, время проведет весело, а там… есть между этими девчонками преумные! Ну, так ты
не женишься. Я думал, ты хочешь это как-нибудь поскорее повернуть, да тайком. В твои лета эти глупости так проворно делаются, что
не успеешь и помешать; а то через год! до тех
пор она еще надует тебя…
Жизнь Александра разделялась на две половины. Утро поглощала служба. Он рылся в запыленных делах, соображал вовсе
не касавшиеся до него обстоятельства, считал на бумаге миллионами
не принадлежавшие ему деньги. Но
порой голова отказывалась думать за других, перо выпадало из рук, и им овладевала та сладостная нега, на которую сердился Петр Иваныч.
— Честное слово, я и
не заходил к дядюшке… — начал с жаром оправдываться Александр. — Разве я тогда мог бы поспеть к вам об эту
пору?
— Я совсем
не шалю. Скажите, где ж вы до сих
пор были?
Там соседка Марья Ивановна зашла с мужем: так я и
не видала, как прошло утро, гляжу, уж и четвертый час и обедать
пора!..
— Я! ах, ах, maman, что вы!
Не я ли говорю: «
Пора, maman, обедать», а вы сказали: «Нет, надо подождать; Александр Федорыч давно
не был: верно, придет к обеду».
— Да почти каждый день, а иногда по два раза в один день; такой добрый, так полюбил нас… Ну вот, говорит Наденька: «Есть хочу да и только!
пора за стол». — «А как Александр Федорыч, говорю я, будет?..» — «
Не будет, говорит она, хотите пари, что
не будет? нечего ждать…» — Любецкая резала Александра этими словами, как ножом.
«Отчего, — спрашивал он себя, — переменилась к нему Наденька?» Она уж
не ждет его в саду, встречает
не с улыбкой, а с испугом, одевается с некоторых
пор гораздо тщательнее.
Сердце любит до тех
пор, пока
не истратит своих сил.
Не удалась одна любовь, оно только замирает, молчит до другой; в другой помешали, разлучили — способность любить опять останется неупотребленной до третьего, до четвертого раза, до тех
пор, пока наконец сердце
не положит всех сил своих в одной какой-нибудь счастливой встрече, где ничто
не мешает, а потом медленно и постепенно охладеет.
— А разве от нее зависело полюбить графа? Сам же твердил, что
не надо стеснять
порывов чувства, а как дело дошло до самого, так зачем полюбила! Зачем такой-то умер, такая-то с ума сошла? — как отвечать на такие вопросы? Любовь должна же кончиться когда-нибудь: она
не может продолжаться век.
Не я ли твердил тебе, что ты до сих
пор хотел жить такою жизнию, какой нет?
— Нет, мы с вами никогда
не сойдемся, — печально произнес Александр, — ваш взгляд на жизнь
не успокаивает, а отталкивает меня от нее. Мне грустно, на душу веет холод. До сих
пор любовь спасала меня от этого холода; ее нет — и в сердце теперь тоска; мне страшно, скучно…
«Давно ли ты здесь?» Удивился, что мы до сих
пор не встретились, слегка спросил, что я делаю, где служу, долгом счел уведомить, что он имеет прекрасное место, доволен и службой, и начальниками, и товарищами, и… всеми людьми, и своей судьбой… потом сказал, что ему некогда, что он торопится на званый обед — слышите, ma tante? при свидании, после долгой разлуки, с другом, он
не мог отложить обеда…
Весны
пора прекрасная минула,
Исчез навек волшебный миг любви,
Она в груди могильным сном уснула
И пламенем
не пробежит в крови!
На алтаре ее осиротелом
Давно другой кумир воздвигнул я,
Молюсь ему… но…
— А! издевается!
Не с тех ли
пор ты разлюбил Крылова, как увидел у него свой портрет! A propos! знаешь ли, что твоя будущая слава, твое бессмертие у меня в кармане? но я желал бы лучше, чтоб там были твои деньги: это вернее.
Он отворил, или, правильнее, вскрыл шкаф, вынул одну дверцу совсем и приставил ее к стенке, потому что шкаф с давних
пор не имел ни петель, ни замка, — достал оттуда старые сапоги, полголовы сахару, бутылку с нюхательным табаком, графин с водкой и корку черного хлеба, потом изломанную кофейную мельницу, далее бритвенницу с куском мыла и с щеточкой в помадной банке, старые подтяжки, оселок для перочинного ножа и еще несколько подобной дряни.
«Маменька сердцем чуяла отдаленное горе, — думал он, — там эти беспокойные
порывы спали бы непробудным сном; там
не было бы бурного брожения этой сложной жизни.
Я ждал тогда от жизни так много, и,
не рассмотрев ее пристально, ждал бы там от нее чего-нибудь еще и до сих
пор.
— Да; но вы
не дали мне обмануться: я бы видел в измене Наденьки несчастную случайность и ожидал бы до тех
пор, когда уж
не нужно было бы любви, а вы сейчас подоспели с теорией и показали мне, что это общий порядок, — и я, в двадцать пять лет, потерял доверенность к счастью и к жизни и состарелся душой. Дружбу вы отвергали, называли и ее привычкой; называли себя, и то, вероятно, шутя, лучшим моим другом, потому разве, что успели доказать, что дружбы нет.
— Как! правда, что надо больше рассуждать, нежели чувствовать?
Не давать воли сердцу, удерживаться от
порывов чувства?
не предаваться и
не верить искреннему излиянию?
Анна Павловна посмотрела, хорошо ли постлана постель, побранила девку, что жестко, заставила перестлать при себе и до тех
пор не ушла, пока Александр улегся. Она вышла на цыпочках, погрозила людям, чтоб
не смели говорить и дышать вслух и ходили бы без сапог. Потом велела послать к себе Евсея. С ним пришла и Аграфена. Евсей поклонился барыне в ноги и поцеловал у ней руку.
Ну,
не удалось до сих
пор,
не за свое брался — что ж? опомнился теперь:
пора,
пора!
Ему давно
пора ехать, а Петр Иваныч все ничего
не говорит.
—
Не все ли равно? Вы вскользь сделали ваше замечание, да и забыли, а я с тех
пор слежу за ней пристально и с каждым днем открываю в ней новые, неутешительные перемены — и вот три месяца
не знаю покоя. Как я прежде
не видал —
не понимаю! Должность и дела отнимают у меня и время, и здоровье… а вот теперь, пожалуй, и жену.
— Боже мой! зачем мне свобода? — сказала Лизавета Александровна, — что я стану с ней делать? Ты до сих
пор так хорошо, так умно распоряжался и мной и собой, что я отвыкла от своей воли; продолжай и вперед; а мне свобода
не нужна.
Не одну ночь провел он без сна с тех
пор, как доктор сообщил ему свои опасения насчет здоровья жены, стараясь отыскать средства примирить ее сердце с настоящим ее положением и восстановить угасающие силы.
— Как зачем?
Не все же так шататься! Одиночество наскучило; пришла
пора, ma tante, усесться на месте, основаться, обзавестись своим домком, исполнить долг… Невеста же хорошенькая, богатая… Да вот дядюшка скажет вам, зачем жениться: он так обстоятельно рассказывает…