Остапу и Андрию казалось чрезвычайно странным, что при них же приходила на Сечь гибель народа, и хоть бы кто-нибудь спросил: откуда
эти люди, кто они и как их зовут. Они приходили сюда, как будто бы возвращаясь в свой собственный дом, из которого только за час пред тем вышли. Пришедший являлся только к кошевому, [Кошевой — руководитель коша (стана), выбиравшийся ежегодно.] который обыкновенно говорил...
Неточные совпадения
Это был один из тех характеров, которые могли возникнуть только в тяжелый XV век на полукочующем углу Европы, когда вся южная первобытная Россия, оставленная своими князьями, была опустошена, выжжена дотла неукротимыми набегами монгольских хищников; когда, лишившись дома и кровли, стал здесь отважен
человек; когда на пожарищах, в виду грозных соседей и вечной опасности, селился он и привыкал глядеть им прямо в очи, разучившись знать, существует ли какая боязнь на свете; когда бранным пламенем объялся древле мирный славянский дух и завелось козачество — широкая, разгульная замашка русской природы, — и когда все поречья, перевозы, прибрежные пологие и удобные места усеялись козаками, которым и счету никто не ведал, и смелые товарищи их были вправе отвечать султану, пожелавшему знать о числе их: «Кто их знает! у нас их раскидано по всему степу: что байрак, то козак» (что маленький пригорок, там уж и козак).
Притом же
это республиканское устройство бурсы,
это ужасное множество молодых, дюжих, здоровых
людей — все
это должно было им внушить деятельность совершенно вне их учебного занятия.
Полюбовавшись, Бульба пробирался далее по тесной улице, которая была загромождена мастеровыми, тут же отправлявшими ремесло свое, и
людьми всех наций, наполнявшими
это предместие Сечи, которое было похоже на ярмарку и которое одевало и кормило Сечь, умевшую только гулять да палить из ружей.
Веселость была пьяна, шумна, но при всем том
это не был черный кабак, где мрачно-искажающим весельем забывается
человек;
это был тесный круг школьных товарищей.
Такова была
эта Сечь, имевшая столько приманок для молодых
людей.
Долго потом все чудился ему страшный обряд казни и все представлялся
этот заживо засыпанный
человек вместе с ужасным гробом.
— Так, стало быть, следует, чтобы пропадала даром козацкая сила, чтобы
человек сгинул, как собака, без доброго дела, чтобы ни отчизне, ни всему христианству не было от него никакой пользы? Так на что же мы живем, на какого черта мы живем? растолкуй ты мне
это. Ты
человек умный, тебя недаром выбрали в кошевые, растолкуй ты мне, на что мы живем?
— Вот в рассуждении того теперь идет речь, панове добродийство, — да вы, может быть, и сами лучше
это знаете, — что многие запорожцы позадолжались в шинки жидам и своим братьям столько, что ни один черт теперь и веры неймет. Потом опять в рассуждении того пойдет речь, что есть много таких хлопцев, которые еще и в глаза не видали, что такое война, тогда как молодому
человеку, — и сами знаете, панове, — без войны не можно пробыть. Какой и запорожец из него, если он еще ни разу не бил бусурмена?
Все подымалось и разбегалось, по обычаю
этого нестройного, беспечного века, когда не воздвигали ни крепостей, ни замков, а как попало становил на время соломенное жилище свое
человек.
Нужно было нечеловеческих сил, чтобы все
это съесть, тем более что в их курене считалось меньше
людей, чем в других.
— Врешь, чертов Иуда! — закричал, вышед из себя, Тарас. — Врешь, собака! Ты и Христа распял, проклятый Богом
человек! Я тебя убью, сатана! Утекай отсюда, не то — тут же тебе и смерть! — И, сказавши
это, Тарас выхватил свою саблю.
В то время, когда происходило описываемое событие, на пограничных местах не было еще никаких таможенных чиновников и объездчиков,
этой страшной грозы предприимчивых
людей, и потому всякий мог везти, что ему вздумалось.
— Я не знаю, ваша ясновельможность, — говорил он, — зачем вам хочется смотреть их.
Это собаки, а не
люди. И вера у них такая, что никто не уважает.
Неточные совпадения
Подозвавши Власа, Петр Иванович и спроси его потихоньку: «Кто, говорит,
этот молодой
человек?» — а Влас и отвечает на
это: «
Это», — говорит…
Хлестаков (защищая рукою кушанье).Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую… (Ест.)Боже мой, какой суп! (Продолжает есть.)Я думаю, еще ни один
человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла. (Режет курицу.)Ай, ай, ай, какая курица! Дай жаркое! Там супу немного осталось, Осип, возьми себе. (Режет жаркое.)Что
это за жаркое?
Это не жаркое.
Анна Андреевна. Совсем нет; я давно
это знала.
Это тебе в диковинку, потому что ты простой
человек, никогда не видел порядочных
людей.
X л е с т а к о в (принимая деньги).Покорнейше благодарю. Я вам тотчас пришлю их из деревни… у меня
это вдруг… Я вижу, вы благородный
человек. Теперь другое дело.
Хлестаков. Да у меня много их всяких. Ну, пожалуй, я вам хоть
это: «О ты, что в горести напрасно на бога ропщешь,
человек!..» Ну и другие… теперь не могу припомнить; впрочем,
это все ничего. Я вам лучше вместо
этого представлю мою любовь, которая от вашего взгляда… (Придвигая стул.)