Неточные совпадения
О
себе приезжий, как казалось, избегал много говорить; если же говорил, то какими-то общими местами, с заметною скромностию, и разговор его в таких случаях
принимал несколько книжные обороты: что он не значащий червь мира сего и не достоин того, чтобы много о нем заботились, что испытал много на веку своем, претерпел на службе за правду, имел много неприятелей, покушавшихся даже на жизнь его, и что теперь, желая успокоиться, ищет избрать наконец место для жительства, и что, прибывши в этот город, почел за непременный долг засвидетельствовать свое почтение первым его сановникам.
— Ну, видите, матушка. А теперь
примите в соображение только то, что заседателя вам подмасливать больше не нужно, потому что теперь я плачу за них; я, а не вы; я
принимаю на
себя все повинности. Я совершу даже крепость на свои деньги, понимаете ли вы это?
Собакевич все слушал, наклонивши голову, — и что, однако же, при всей справедливости этой меры она бывает отчасти тягостна для многих владельцев, обязывая их взносить подати так, как бы за живой предмет, и что он, чувствуя уважение личное к нему, готов бы даже отчасти
принять на
себя эту действительно тяжелую обязанность.
«Что он в самом деле, — подумал про
себя Чичиков, — за дурака, что ли,
принимает меня?» — и прибавил потом вслух...
Чичиков постарался объяснить, что его соболезнование совсем не такого рода, как капитанское, и что он не пустыми словами, а делом готов доказать его и, не откладывая дела далее, без всяких обиняков, тут же изъявил готовность
принять на
себя обязанность платить подати за всех крестьян, умерших такими несчастными случаями. Предложение, казалось, совершенно изумило Плюшкина. Он, вытаращив глаза, долго смотрел на него и наконец спросил...
«Ну, ты, я думаю, устоишь!» — подумал про
себя Чичиков и произнес тут же, что, из уважения к нему, он готов
принять даже издержки по купчей на свой счет.
Услыша, что даже издержки по купчей он
принимает на
себя, Плюшкин заключил, что гость должен быть совершенно глуп и только прикидывается, будто служил по статской, а, верно, был в офицерах и волочился за актерками.
Легкий головной убор держался только на одних ушах и, казалось, говорил: «Эй, улечу, жаль только, что не подыму с
собой красавицу!» Талии были обтянуты и имели самые крепкие и приятные для глаз формы (нужно заметить, что вообще все дамы города N. были несколько полны, но шнуровались так искусно и имели такое приятное обращение, что толщины никак нельзя было
приметить).
Все мысли их были сосредоточены в это время в самих
себе: они думали, каков-то будет новый генерал-губернатор, как возьмется за дело и как
примет их.
Наконец и совсем перестал он ходить на работы, бросил совершенно и суд, и всякие расправы, засел в комнаты и перестал
принимать к
себе даже с докладами приказчика.
Генерал
принимал сначала Тентетникова довольно хорошо и радушно; но совершенно сойтись между
собою они не могли.
Все начало размещаться в осветившихся комнатах, и скоро все
приняло такой вид: комната, определенная быть спальней, вместила в
себе вещи, необходимые для ночного туалета; комната, определенная быть кабинетом…
— Вольно ж
принимать все близко к сердцу! — сказал Платон. — Ты выискиваешь
себе беспокойства и сам сочиняешь
себе тревоги.
В фельетонцах он утверждал, что катанье на тройках есть признак наступления зимы; что есть блины с икрой — все равно, что в море купаться; что открытие «Аркадии» и «Ливадии» знаменует наступление весны. Вопросцы он разрабатывал крохотные, но дразнящие, оставляя, однако ж, в запасе лазейку, которая давала бы возможность отпереться. Вообще
принял себе за правило писать бойко и хлестко; ненавидел принципы и убеждения и о писателях этой категории отзывался, что они напускают на публику уныние и скучищу.
Неточные совпадения
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит
себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином
принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
— Не
примечал! ровна была… // Одно: к начальству кликнули, // Пошла… а ни целковика, // Ни новины, пропащая, // С
собой и не взяла!
Скотинин. Смотри ж, не отпирайся, чтоб я в сердцах с одного разу не вышиб из тебя духу. Тут уж руки не подставишь. Мой грех. Виноват Богу и государю. Смотри, не клепли ж и на
себя, чтоб напрасных побой не
принять.
Конечно, это мнение не весьма умное, но как доказать это людям, которые настолько в
себе уверены, что никаких доказательств не слушают и не
принимают?
«Бежали-бежали, — говорит летописец, — многие, ни до чего не добежав, венец
приняли; [Венец
принять — умереть мученической смертью.] многих изловили и заключили в узы; сии почитали
себя благополучными».