Неточные совпадения
Они открыто
принимали сторону матушки и как будто про
себя (но так, чтобы матушка слышала) шептали: «Страдалица!»
Матушка волнуется, потому что в престольный праздник она чувствует
себя бессильною. Сряду три дня идет по деревням гульба, в которой
принимает деятельное участие сам староста Федот. Он не является по вечерам за приказаниями, хотя матушка машинально всякий день спрашивает, пришел ли Федотка-пьяница, и всякий раз получает один и тот же ответ, что староста «не годится». А между тем овсы еще наполовину не сжатые в поле стоят, того гляди, сыпаться начнут, сенокос тоже не весь убран…
Старик был скуп, вел уединенную жизнь, ни сам ни к кому не ездил, ни к
себе не
принимал.
Несмотря на зазорную репутацию, предшествовавшую молодому соседу, и дедушка и бабушка
приняли его радушно. Они чутьем догадались, что он приехал свататься, но, вероятно, надеялись, что Фиска-змея не даст
себя в обиду, и не особенно тревожились доходившими до них слухами о свирепом нраве жениха. Дедушка даже счел приличным предупредить молодого человека.
После этого я уже не видал тетеньки Раисы Порфирьевны, но она жила еще долго. Выкормив Сашеньку в меру взрослой девицы, выдала ее замуж за «хорошего» человека, но не отпустила от
себя, а
приняла зятя в дом. Таким образом, мечты ее осуществились вполне.
Что делать? какое
принять решение? — беспрестанно спрашивает она
себя и мучительно сознает, что бывают случаи, когда решения даются не так-то легко, как до сих пор представлялось ей, бесконтрольной властительнице судеб всей семьи.
Однажды, однако, матушка едва не
приняла серьезного решения относительно Аннушки. Был какой-то большой праздник, но так как услуга по дому и в праздник нужна, да, сверх того, матушка в этот день чем-то особенно встревожена была, то, натурально, сенные девушки не гуляли. По обыкновению, Аннушка произнесла за обедом приличное случаю слово, но, как я уже заметил, вступивши однажды на практическую почву, она уже не могла удержаться на высоте теоретических воззрений и незаметно впала в противоречие сама с
собою.
Аннушка опасалась, как бы она не извела мужа отравой или не «испортила» его; но Павел отрицал возможность подобной развязки и не
принимал никаких мер к своему ограждению. Жизнь с ненавидящей женщиной, которую он продолжал любить, до такой степени опостылела ему, что он и сам страстно желал покончить с
собою.
— Любить тебя буду, — шептала Матренка, присаживаясь к нему, — беречи буду. Ветру на тебя венуть не дам, всякую твою вину на
себя приму; что ни прикажешь, все исполню!
Несчастное существо, называвшееся «девкой», не только в безмолвии
принимало брань и побои, не только изнывало с утра до ночи над непосильной работой, но и единолично выносило на
себе все последствия пробудившегося инстинкта.
— Божья воля сама по
себе, а надо и меры
принимать. Под лежачий камень и вода не бежит. Вот как зерно-то сопреет, тогда и увидим, как ты о Божьей воле разговаривать будешь!
Ни сам никуда не ездил, ни у
себя никого не
принимал, а дочки в затрапезе проходили.
Супруги едут в город и делают первые закупки. Муж берет на
себя, что нужно для приема гостей; жена занимается исключительно нарядами. Объезжают городских знакомых, в особенности полковых, и всем напоминают о наступлении зимы. Арсений Потапыч справляется о ценах у настоящих торговцев и убеждается, что хоть он и продешевил на первой продаже, но немного. Наконец вороха всякой всячины укладываются в возок, и супруги, веселые и довольные, возвращаются восвояси. Слава Богу! теперь хоть кого не стыдно
принять.
Пустотеловы заперлись в Последовке и сами никуда не ездили, и к
себе не
принимали. В скором времени Арсений Потапыч и хозяйство запустил; пошел слух, что он серьезно стал попивать.
Заварили майорский чай, и, несмотря на отвычку, все с удовольствием
приняли участие в чаепитии. Майор пил пунш за пуншем, так что Калерии Степановне сделалось даже жалко. Ведь он ни чаю, ни рому назад не возьмет — им бы осталось, — и вдруг, пожалуй, всю бутылку за раз выпьет! Хоть бы на гогель-могель оставил! А Клобутицын продолжал пить и в то же время все больше и больше в упор смотрел на Машу и про
себя рассуждал...
Покуда шла эта неурядица, Калерия Степановна как-то изловчилась перестроить старое аббатство. Туда и переселилась Милочка, по продаже Веригина, так как муж решительно отказался
принять ее к
себе. Вместе с нею перенесли в аббатство свои штаб-квартиры и паны Туровский, Бандуровский и Мазуровский.
В фельетонцах он утверждал, что катанье на тройках есть признак наступления зимы; что есть блины с икрой — все равно, что в море купаться; что открытие «Аркадии» и «Ливадии» знаменует наступление весны. Вопросцы он разрабатывал крохотные, но дразнящие, оставляя, однако ж, в запасе лазейку, которая давала бы возможность отпереться. Вообще
принял себе за правило писать бойко и хлестко; ненавидел принципы и убеждения и о писателях этой категории отзывался, что они напускают на публику уныние и скучищу.
Неточные совпадения
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит
себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином
принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
— Не
примечал! ровна была… // Одно: к начальству кликнули, // Пошла… а ни целковика, // Ни новины, пропащая, // С
собой и не взяла!
Скотинин. Смотри ж, не отпирайся, чтоб я в сердцах с одного разу не вышиб из тебя духу. Тут уж руки не подставишь. Мой грех. Виноват Богу и государю. Смотри, не клепли ж и на
себя, чтоб напрасных побой не
принять.
Конечно, это мнение не весьма умное, но как доказать это людям, которые настолько в
себе уверены, что никаких доказательств не слушают и не
принимают?
«Бежали-бежали, — говорит летописец, — многие, ни до чего не добежав, венец
приняли; [Венец
принять — умереть мученической смертью.] многих изловили и заключили в узы; сии почитали
себя благополучными».