Неточные совпадения
«Или отказаться от жизни совсем! — вскричал он вдруг в исступлении, — послушно
принять судьбу, как она есть, раз навсегда, и задушить в
себе все, отказавшись от всякого права действовать, жить и любить!»
Замечательно, что Раскольников, быв в университете, почти не имел товарищей, всех чуждался, ни к кому не ходил и у
себя принимал тяжело.
Сорок пять копеек сдачи, медными пятаками, вот-с, извольте
принять, и таким образом, Родя, ты теперь во всем костюме восстановлен, потому что, по моему мнению, твое пальто не только еще может служить, но даже имеет в
себе вид особенного благородства: что значит у Шармера-то заказывать!
Нет, не
примут, не
примут ни за что, потому-де коробку нашли, и человек удавиться хотел, «чего не могло быть, если б не чувствовал
себя виноватым!».
Заметив еще при входе, как ослепительно хороша
собою Авдотья Романовна, он тотчас же постарался даже не
примечать ее вовсе, во все время визита, и обращался единственно к Пульхерии Александровне.
Он помнил до последних подробностей все вчерашнее и понимал, что с ним совершилось что-то необыденное, что он
принял в
себя одно, доселе совсем неизвестное ему впечатление и непохожее на все прежние.
— Удивляюсь, что вы ставите так вопрос, Авдотья Романовна, — раздражался все более и более Лужин. — Ценя и, так сказать, обожая вас, я в то же время весьма и весьма могу не любить кого-нибудь из ваших домашних. Претендуя на счастье вашей руки, не могу в то же время
принять на
себя обязательств несогласимых…
Когда на другое утро, ровно в одиннадцать часов, Раскольников вошел в дом — й части, в отделение пристава следственных дел, и попросил доложить о
себе Порфирию Петровичу, то он даже удивился тому, как долго не
принимали его: прошло по крайней мере десять минут, пока его позвали.
И вдруг странное, неожиданное ощущение какой-то едкой ненависти к Соне прошло по его сердцу. Как бы удивясь и испугавшись сам этого ощущения, он вдруг поднял голову и пристально поглядел на нее; но он встретил на
себе беспокойный и до муки заботливый взгляд ее; тут была любовь; ненависть его исчезла, как призрак. Это было не то; он
принял одно чувство за другое. Это только значило, что та минута пришла.
— Страдание
принять и искупить
себя им, вот что надо.
«Что ж это он, за кого меня
принимает?» — с изумлением спрашивал
себя Раскольников, приподняв голову и во все глаза смотря на Порфирия.
— Да вы… да что же вы теперь-то все так говорите, — пробормотал, наконец, Раскольников, даже не осмыслив хорошенько вопроса. «Об чем он говорит, — терялся он про
себя, — неужели же в самом деле за невинного меня
принимает?»
Когда другой уже на
себя преступление
принял и все дело спутал?
К пище почти равнодушен, но что эта пища, кроме воскресных и праздничных дней, так дурна, что, наконец, он с охотой
принял от нее, Сони, несколько денег, чтобы завести у
себя ежедневный чай; насчет всего же остального просил ее не беспокоиться, уверяя, что все эти заботы о нем только досаждают ему.
В фельетонцах он утверждал, что катанье на тройках есть признак наступления зимы; что есть блины с икрой — все равно, что в море купаться; что открытие «Аркадии» и «Ливадии» знаменует наступление весны. Вопросцы он разрабатывал крохотные, но дразнящие, оставляя, однако ж, в запасе лазейку, которая давала бы возможность отпереться. Вообще
принял себе за правило писать бойко и хлестко; ненавидел принципы и убеждения и о писателях этой категории отзывался, что они напускают на публику уныние и скучищу.
Он до того сильно чувствовал его и понимал про себя, что не диво, если заблудился в собственном сознании о самом себе и
принял себя, вместо глубокого, инстинктивного критика искусства, за жреца самого искусства, за гения.
Неточные совпадения
Осип, слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьёзно, смотрит несколько вниз, резонер и любит
себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином
принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его — серый или синий поношенный сюртук.
— Не
примечал! ровна была… // Одно: к начальству кликнули, // Пошла… а ни целковика, // Ни новины, пропащая, // С
собой и не взяла!
Скотинин. Смотри ж, не отпирайся, чтоб я в сердцах с одного разу не вышиб из тебя духу. Тут уж руки не подставишь. Мой грех. Виноват Богу и государю. Смотри, не клепли ж и на
себя, чтоб напрасных побой не
принять.
Конечно, это мнение не весьма умное, но как доказать это людям, которые настолько в
себе уверены, что никаких доказательств не слушают и не
принимают?
«Бежали-бежали, — говорит летописец, — многие, ни до чего не добежав, венец
приняли; [Венец
принять — умереть мученической смертью.] многих изловили и заключили в узы; сии почитали
себя благополучными».