— Посмотрите, с каким величественным, молчаливым спокойствием переносит он свою тяжелую долю. Взглянуть на него, и не останется сомнения, что в его жилах течет королевская кровь.
Разве что понимают в этом наши мужчины?
Неточные совпадения
— Да здесь ум не причина,
разве он мог предполагать,
что я не то лицо, за которое я себя выдаю, раз я был ему представлен французским консулом.
— Так-то так, но у нас, видите ли, господин Савин, заведено,
что выписка бывает раз в неделю, а потому я приказал вам давать не в счет вашего порциона казенный обед.
Разве вы его не получали?
Но это
разве доказывает,
что он действительно Савин?
— При
чем тут я, я
разве виноват,
что барышня сегодня так хороша,
что воспламенит коренного жителя Лапландии. Честное слово, Марья Павловна, вы очаровательны. Разрешите поцеловать вашу ручку и тем выразить вам мое поклонение.
— К черту, Неелов! Перестаньте барабанить, — ворчал князь. — Сегодня
разве не будут играть? Я думаю, нам нечего стесняться, потому
что в настоящую минуту нет ни одной интересной женщины.
— Да
разве вы несчастны? Вы молоды, хороши собой, богаты, любимы родителями, обожаемы всеми.
Чего же вам более!..
— Откуда ты…
Разве ты не читал сегодняшних французских газет? Он снова уже судится в Брюсселе… Да и ранее было известно,
что он задержан в этом городе.
— А ты
разве не то же самое,
что и я, но вдобавок еще убийца.
— Дурак! — возразил Григорий Александрович. —
Разве ты меня не знаешь. Или ты думаешь,
что я, зная,
что ты ради своего спасения можешь стать убийцей, буду ждать от тебя пощады? Я осторожнее тебя. Все,
что я рассказал тебе, я написал, запечатал в конверт и передал верному человеку. В случае, если я умру насильственною смертью, этот конверт будет передан в руки правосудия, если же своею — будет уничтожен.
— Оля, милая Оля! — бросилась графиня навстречу почтительно остановившейся у двери молодой девушки. — Да
что с тобой,
разве я все не та же, как и была в Москве и в нашем Дорогом Отрадном?
—
Что делать.
Разве тебе кто поверит, если ты будешь уверять,
что просиживал с ней часами с глазу на глаз, но только платонически любовался ею… Все будут хохотать над тобой.
— Полно, мама, много ли я для тебя сделал! Вот
разве в будущем пойдет лучше… — откликнулся Дмитрий Павлович. — Оно на это и похоже. Последнее время хозяйский сын оказывает мне такое доверие,
что все удивляются — постоянно старается оставлять ключ от кассы у меня… А только и тогда я не думаю, чтобы Елизавета Петровна была у нас счастливой. Она привыкла жить в лучшей обстановке…
— Нет, нет-с…
Разве он с ним расстанется, умрет скорее,
чем отдаст… Это другой.
— В краже?..
Что вы говорите?
Разве может быть человек, кто этому поверит?
— За себя за
что же,
разве вы тоже влюблены в нее?
—
Чего же ты хохочешь?..
Разве это не она?.. Клавдия Васильевна Дроздова из Петербурга… Конечно же она…
— На сцену!.. Ну, видишь ли,
разве я не прав,
что ты можешь себе создать там карьеру, но мне-то не улыбается перспектива жить на содержании у артистки — женщины, составляющей общее достояние…
— Да
что ты,
разве все артистки таковы? — с упреком посмотрела на него молодая женщина.
—
Разве ты не знаешь,
что она покончила жизнь самоубийством в Москве?
—
Разве что не так? — пробормотал он. — Я вот ждал вас спросить, — прибавил он, видя, что я не отвечаю, — не прикажете ли растворить вот эту самую дверь, для прямого сообщения с княжескими покоями… чем через коридор? — Он указывал боковую, всегда запертую дверь, сообщавшуюся с его хозяйскими комнатами, а теперь, стало быть, с помещением князя.
Неточные совпадения
Разговаривает все на тонкой деликатности,
что разве только дворянству уступит; пойдешь на Щукин — купцы тебе кричат: «Почтенный!»; на перевозе в лодке с чиновником сядешь; компании захотел — ступай в лавочку: там тебе кавалер расскажет про лагери и объявит,
что всякая звезда значит на небе, так вот как на ладони все видишь.
Осип. Да на
что мне она? Не знаю я
разве,
что такое кровать? У меня есть ноги; я и постою. Зачем мне ваша кровать?
Осип. За
что жалуете, ваше высокоблагородие? (Прячет деньги.)
Разве уж выпью за ваше здоровье.
Бобчинский. А я так думаю,
что генерал-то ему и в подметки не станет! а когда генерал, то уж
разве сам генералиссимус. Слышали: государственный-то совет как прижал? Пойдем расскажем поскорее Аммосу Федоровичу и Коробкину. Прощайте, Анна Андреевна!
Осип. Да зачем же бы мне валяться? Не видал я
разве кровати,
что ли?