Цесаревна жила в уединении и в этом уединении много училась, читала и наблюдала. Ей скоро надоели романы; она взялась за историю и географию. Ее увлекали Платон, Цицерон, Плутарх и Монтескье, в особенности же энциклопедисты, а именно Вольтер, которого она и называла своим «учителем». У нее была всегда книжка в кармане, даже когда она
каталась верхом — ее любимое развлечение. Сильно подействовал на нее Тацит.
Неточные совпадения
Сама цесаревна превратилась из шаловливой красавицы, какой она была в ранней молодости, в грустную, но ласковую женщину, величественного вида. Она жила с чарующею простотой и доступностью,
каталась по городу, то
верхом, то в открытых санях, и посещала святыни. Все в ней возбуждало умиление народа: даже гостиннодворцы не брали с нее денег за товары. Но чаще всего видели ее в домике у казарм, где она крестила детей у рядовых и ублажала родителей крестников, входя даже в долги. Гвардейцы звали ее «матушкой».
Среди круга многие
катались верхом, а по обеим сторонам экипажей, по аллее и по полю, шли непрерывной толпой тагалы и тагалки домой из гавани, с фабрик, с работы.
У него было несколько, таких же, вероятно, тупоголовых, немцев-приятелей; в продолжение целого лета они каждый праздник или ездили за рыбой, брали тони и напивались там пьяны, или
катались верхом по дачам.
Тут Николинька старался без церемонии смеяться над моим сравнительным ребячеством, так как и он, и Зыбины не только свободно
катались верхом, но и показно затягивались «жуковым», о чем я в то время не смел и помышлять.
Неточные совпадения
Это были Вронский с жокеем, Весловский и Анна
верхами и княжна Варвара с Свияжским в шарабане. Они ездили
кататься и смотреть действие вновь привезенных жатвенных машин.
— Мы
верхом ездили, Николай Андреич дамское седло выписал. Я одна
каталась в лодке, сама гребла, в рощу с бабами ходила! — затрогивала Марфенька бабушку, в надежде, не побранит ли она хоть за это.
Нет: с такими понятиями о катанье не советую вам принимать приглашения
покататься с моряком: это все равно, если б вас посадили
верхом на бешеную лошадь да предложили прогуляться.
Перед обедом он засыпал где-нибудь в саду, потом за обедом веселил и смешил тетушек своей веселостью, потом ездил
верхом или
катался на лодке и вечером опять читал или сидел с тетушками, раскладывая пасьянс.
— Он все врет, — продолжал Петр Иваныч. — Я после рассмотрел, о чем он хлопочет. Ему только бы похвастаться, — чтоб о нем говорили, что он в связи с такой-то, что видят в ложе у такой-то, или что он на даче сидел вдвоем на балконе поздно вечером,
катался, что ли, там с ней где-нибудь в уединенном месте, в коляске или
верхом. А между тем выходит, что эти так называемые благородные интриги — чтоб черт их взял! — гораздо дороже обходятся, чем неблагородные. Вот из чего бьется, дурачина!